13 1/2 жизней капитана по имени Синий Медведь | страница 14

Закончилась она так же внезапно. Продолжая еще по инерции всхлипывать, я сел и смахнул последние слезинки. Сквозь завесу слез химериады выглядели еще кошмарнее. Они сидели на поляне совершенно неподвижные и жадно таращились на меня.

Повисла гробовая тишина.

Я шмыгнул носом, готовый ко всему. Что они собираются делать, сожрут меня или еще что похуже? Но, как ни странно, в тот момент мне было совершенно все равно. И вдруг откуда-то из последних рядов послышались робкие хлопки. Большинство химериад сидели по-прежнему неподвижно. Вскоре, однако, захлопала еще одна из них, потом еще, и вот уже вся поляна как по команде встала и разразилась бурными овациями, на которые лес отвечал многоголосым эхом. Они хлопали в ладоши, кричали «браво» и даже пытались свистеть, засунув в рот тонкие прозрачные пальцы. Некоторые отчаянно колотили по стволам палками. Шум поднялся невероятный. В мою сторону полетели букеты цветов. То там, то тут в небо зеленой ракетой взмывала одна из химериад. Короче говоря, эти обычно такие холодные и бесчувственные существа выказывали на редкость бурный восторг. И должен вам сказать, я растрогался.

Еще бы, не каждому удается в одночасье стать настоящей суперзвездой. Я, правда, не получил никаких денег (тогда я вообще не знал, что это такое), однако химериады щедро снабдили меня едой, пусть даже самой незатейливой: орехами, ягодами, бананами, кокосами и родниковой водой, но в те минуты ни о чем другом я и не мечтал. Слава Нептуну, лесные духи быстро смекнули, что их собственный странный способ насыщения мне не подходит. Сами-то они питались чужими страхами. Я слышал еще от карликовых пиратов, что химериады по ночам летают над морем, высматривая в темноте корабли, а потом пугают команду своим пением и воем. Попадется им на пути такой корабль, и они будут медленно, с наслаждением, как молочный коктейль сквозь соломинку, тянуть из своих жертв весь их страх до последней капельки.

Когда я встречал возвращающихся с ночной охоты лесных духов, сытых и довольных, насквозь пропитанных страхом, разбухших, словно губка, у меня волосы вставали дыбом. Поначалу они и меня собирались приобщить к своим ночным вылазкам, но вскоре оставили эту затею, заметив, что я не умею, как они, разгуливать по воде.

Несмотря на мое первоначальное отвращение к химериадам, со временем я стал получать настоящее удовольствие от своих ежевечерних концертов. Лихорадочное волнение перед выходом на сцену, с каждым днем становящиеся все более и более утонченными спектакли, восторженные аплодисменты в конце, — я уже не представлял себе жизни без этого. Теперь мне не составляло большого труда в нужный момент разразиться рыданиями (и по сей день я сохранил эту способность: если того требует мизансцена, могу тотчас залиться слезами).