К концу трапезы взгляд Агафона маленько повеселел, и он уже начинал выглядеть как человек, который вот-вот, с минуты на минуту скажет что-нибудь, кроме «угу» и «не знаю», как вдруг это все и мгновенно прошло.
Взгляд его остекленел и зафиксировался за спиной Ивана.
– Что? Что случилось, Агафон? – встревожился царевич. Он опасался, что может не получить ответа, но побелевшие губы волшебника зашевелились беззвучно, и Иван прочитал по ним «умруны».
– Что?!..
– Не поворачивайся, – прошевелились дальше губы. – Может, они нас не заме… Кабуча. Заметили.
Иван не обернулся, но все равно спиной почувствовал, как зловещие посетители тихо двинулись по направлению к ним, огибая притихшие столики.
Слишком увлеченный своими попытками выглянуть из-за плеча, не поворачивая головы, Иванушка пропустил момент, когда Агафон быстро-быстро зашевелил пальцами, сплетая и расплетая их, как подгулявший осьминог – щупальца, и только услышал скороговорку:
– Приготовься бежать. Сейчас я потушу все свечки, и мы выпрыгиваем в окно. Приготовились… Раз.. Два… ТРИ!!!
Полумрак трактира озарился ослепительной вспышкой света.
Раскалывающий череп грохот сотряс все вокруг, роняя на пол и мешая в кучу посуду, мебель, посетителей и непрошеных гостей.
Иван, настроенный на бегство, торопливо отодрал себя от пола, поднял голову и открыл глаза сразу, как только все стихло.
В лицо ему пахнула ночь.
– Вот… Выход… – услышал он откуда-то слева и сверху пристыженный голос Агафона.
Путь к бегству перед ними лежал открытым.
Задней стены в трактире больше не было.
Иванушка ни за что в жизни бы не стал разводить костер в ЭТОМ лесу в ЭТУ ночь, если бы не холод. Погода ненавязчиво, но вполне конкретно давала знать, что на улице, вообще-то, уже октябрь, что верхняя одежда осталась у кого во дворце, у кого в домике ведьмы и, что заснув при такой температуре, очень даже можно и не проснуться.
Больших трудов стоило убедить в необходимости разжигания огня Агафона. Только через час, когда тот продрог настолько, что перестал чувствовать даже собственный нос, он согласился. И согласился с жаром.
Не менее замерзший царевич, тем не менее, не поддался на провокации и не позволили Агафону принять участие в этом важном деле даже в виде собирания хвороста и тот, то ли с обидой, то ли с облегчением, кинув свой мешок рядом с Иванушкой, побрел куда-то во тьму.
Когда он минут через тридцать вернулся, маленький, но веселый и полностью жизнеспособный костерок потрескивал вовсю, с аппетитом уписывая тонкие сухие веточки, меланхолично скармливаемые ему лукоморцем. Долгое летнее путешествие в компании царевны Серафимы не прошло даром. В числе прочих полезных вещей она научила будущего супруга – сугубо городского жителя – разжигать огонь при любых обстоятельствах.
