Я не могу умолчать, он казался мне жертвою, обреченною к погибели [151]. Когда он кончил свою речь, императрица поставила его на правой стороне подле себя под балдахином. Призван был посол, который поставлен по левую руку. Тогда Великий Канцлер и князь Черкасский ввели принцессу, которая остановилась пред императрицей. Её Величество сказала ей: «я дала своё согласие на то, чтобы ты была супругою принца.» При этих словах принцесса обняла свою тетку и начала плакать. Её Величество несколько времени держала себя с важностью, но скоро она смешала свои слезы со слезами племянницы. Спустя несколько минут посланник уже мог занимать разговорами императрицу. Великий Канцлер начал говорить с принцессою. Её Величество, принявши прежний вид, сама сняла кольцо с рук принцессы и принца, обменяв их подала назад обоим. После того повесила портрет жениха на руку невесты, поцеловала обоих и поздравила. Великая Княжна Елизавета, подошед поздравить невесту, обняла её и залилась слезами. императрица сама отвела её прочь; принцесса Анна должна была позволить присутствующим целовать её руку. Во все время поздравления она плакала.
Принц поддерживал ее, но смотрел холодно на потоки её слез. Когда кончилось поздравление, Её Величество удалилась во внутренние покои, собрание разошлось по домам, приготовляться к следующему дню на свадьбу. На другой день во вторник иностранным Министрам отведена была особенная зала, из которой можно было видеть процессий, в церкви также назначено было место, которое они должны были занять по окончании процессии, ибо по церемониалу не положено было им присутствовать при процессии, потому, что никто не хотел занимать места ниже своих товарищей. Принц первый прибыл в церковь со своим двором, без излишней пышности; потом, приезжали кареты высших сановников и знатного дворянства, их экипажи были чрезвычайно роскошны. У каждого пред каретою шло до десяти человек лакеев пешком, у иных по сторонам бежали ещё два скорохода, с различными кривляньями; у одного из них, и это было самое лучшее в этом роде, скороходами были два негра, одетые в черное бархатное платье, под цвет их кожи; от чего они казались нагими, лишь одни перья, расположенные по-индейски, покрывали их. За этими каретами приехала коляска принца Карла, младшего сына герцога Курляндского [152] с 12 лакеями впереди, четырьмя скороходами, двумя пажами, двумя гайдуками и двумя дворянами, ехавшими верхом. Потом прибыл старший брат, его принц Пётр
