Я просыпаюсь такой разбитой, что, если бы в десять часов не приходила служанка, я бы целый день оставалась в постели, как делаю это по воскресеньям, — до полудня, а то и целый день, если Морис не приходит обедать. Мадам Дормуа чувствует, что что-то не так. Унося поднос с завтраком, она говорит с укоризной:
— Вы ничего не ели!
Иногда ей удается настоять, и я проглатываю ломтик поджаренного хлеба, лишь бы меня оставили в покое. Но кусок не лезет в горло. За что он разлюбил меня?
Идиотские реминисценции. Фильм, который я видела, когда была маленькой. Жена приходит к любовнице мужа: «Для вас это только каприз. А я его люблю!». И потрясенная любовница посылает ее вместо себя на ночное свидание. В темноте муж принимает ее за другую, а утром, пристыженный, возвращается к ней. Это был старый немой фильм, сделанный в несколько ироническом плане, но он меня сильно взволновал. Я отчетливо вижу длинное платье женщины, прическу с бандо.
Поговорить с Ноэли? Но для нее это не каприз, а предприятие. Она скажет, что любит его, и, несомненно, держится за все, что сегодня он может дать женщине. Я полюбила его, когда ему было двадцать три года. Неясное будущее. Трудности. Я любила его без всяких гарантий. Я отказалась от собственной карьеры. Впрочем, я ни о чем не жалею.
Понедельник, 7 декабря. Колетта, Диана, Изабель… И это я, никогда не любившая откровенничать! А сегодня вечером Мари Ламбер. У нее большой опыт. Я бы так хотела, чтобы она смогла все объяснить мне.
Вывод из нашего долгого разговора: я сама слишком плохо разобралась в нашей истории. Я знаю все наше прошлое наизусть, и вдруг оказывается, я ничего о нем не знаю. Она попросила меня изложить все коротко на бумаге. Попробуем.
Глядя, как работал папа в своем кабинете в Баньоле, я думала, что нет более прекрасной профессии, чем медицина. Но в первый же год моей учебы я была потрясена, переполнена отвращением, раздавлена этим повседневным кошмаром. Много раз я готова была сбежать. Морис был практикантом. С первого взгляда я прочла на его лице нечто, взволновавшее меня. Мы полюбили друг друга. Это была любовь безумная, любовь мудрая — словом, любовь. Пакт верности, который мы заключили, значил для него еще больше, чем для меня, ибо второе замужество его матери внушило ему болезненный ужас перед разрывами, расставаниями. Поженились мы летом 44-го. Заря нашего счастья совпала с пьянящей радостью Освобождения. Мориса привлекала производственная профилактика. Он нашел место в фирме «Симка». Это не было так тягостно, как работа участкового врача, и он любил своих рабочих пациентов. Масла для пола.
