Путаное объяснение с Дианой. Она клянется детьми, что не говорила, будто наводит справки по моему поручению. Вероятно, это предположение Ноэли сделала сама. Она призналась, что сказала одной подруге: «Да, в данный момент меня интересует Ноэли Герар». Но это никак не могло меня скомпрометировать. Конечно, она действовала неумело. Я попросила ее прекратить это. Она обиделась.
Понедельник, 30 ноября. Я все удивлялась, почему Морис не заговаривает о зимнем отдыхе. Вчера вечером, вернувшись из кино, я спросила его, куда он хотел бы поехать в этом году. Он ответил уклончиво, якобы еще об этом не думал. Я почуяла что-то подозрительное. У меня появилось чутье на такие вещи, и это не трудно понять: элемент подозрительности присутствует во всем. Я настаивала. Он быстро произнес, не глядя на меня:
— Мы поедем, куда ты захочешь. Но я должен предупредить тебя, что рассчитываю провести несколько дней в Куршевеле вместе с Ноэли.
Я всегда готова к худшему, но оно оказывается еще хуже, чем я ожидала.
— Сколько дней?
— Дней десять.
— А сколько дней останется мне?
— Тоже дней десять.
Я была так зла, что не могла продолжать. Мне удалось только выговорить:
— Вы это решили вместе, не советуясь со мной?
— Нет, я с ней об этом еще не говорил, — сказал он. Я ответила:
— Вот так и продолжай. Не говори ей об этом. Он произнес медленно:
— Я хочу провести с ней эти десять дней.
В этих словах была плохо скрытая угроза: если ты лишишь меня этого, наше пребывание в горах превратится в ад. Мне было отвратительно думать, что я поддамся на этот шантаж. Довольно уступок! Они безрезультатны и противны мне. Его жизнь распалась на две части, и мне принадлежит не лучшая. Хватит. Я немедленно заявлю ему: «Она или я».
Вторник, 1 декабря. Итак, я не ошиблась: он вел со мной игру. Прежде чем сделать окончательное признание, он «изматывал» меня, как тореро изматывает быка. Сомнительное признание, само по себе являющееся маневром. Однако я начала очень спокойно: «Дележ меня не устраивает. Придется выбирать». Он принял вид безнадежного человека, который думает: «Вот оно. Так я и знал! Что же мне делать?». Он заговорил самым вкрадчивым тоном:
— Прошу тебя. Не требуй от меня порвать с Ноэли. Только не сейчас.
— Нет, сейчас. Эта история тянется достаточно долго, и я слишком долго терпела.
Я с вызовом посмотрела на него:
— Так кем же ты дорожишь больше? Ею или мной?
— Конечно, тобой, — произнес он бесстрастно. И добавил: — Но Ноэли я дорожу тоже.
