Это была его первая мысль. Потом пришел стыд.
Он тревожится о собственном сыне, а значит, о себе, хотя повержена вся родина.
За стыдом возникло изумление: как это могло случиться? Уже месяца два назад он понял, что они воюют против великой державы, но что события примут такой оборот — это было непостижимо.
Зазвонил телефон.
— Господин капитан, вас просят к телефону.
Это писарь.
— Скажите, что меня нет.
— Капитана Окса здесь нет... Обязательно... Конечно.
Зазвонил телефон. Это в холле. Он встал и пошел туда.
— Алло, — отозвался он раздраженно.
— Здравствуй, это я. А мама дома?
Это Эса.
— Нет, мама ушла на какое-то заседание своего общества.
— Она обещала оставить мне глаженые рубашки.
— Не знаю, приходи, поищи сам.
— Ну, ладно, — отозвался гнусавый голос.
— Будь здоров, — ответил он и повесил трубку.
Чертов парень, всегда не вовремя звонит.
Он снова сел за письменный стол. Воспоминания не возвращались.
Что-то он хотел сделать? Составить докладную к совещанию правления, представить веские основания, по которым не может подписать проект. Успеется. Он стал перелистывать книгу. Птицы, летняя ночь, тончайшие ветви прибрежных берез на фоне светлого неба, переход вечера в ночь, ночи — в утро, и среди всего этого — человек. Такие картины всегда рисуются ему, когда он листает эту книгу. Чувство, которое не выразишь словами, способность выйти за пределы собственного «я», быть вместе с окружающим миром и слышать его. Он всегда тоскует об этом и находит это здесь.
Четвертое измерение — все более редкое качество в современном мире.
Звонок в дверь. Он встал и пошел открывать.
Это Эса. Среднего роста, ширококостный, носатый, с вялым голосом: сын, собственный сын.
— Я за рубашками.
— Поищи — может, найдешь.
— Мы в конце недели переедем на дачу?
— Не знаю, это мама решает.
— Я собираюсь с Оскари в Салоярви.
— Вот как, — ответил он и. ушел в свою комнату.
Эса раздражал его. У меня было трое сыновей. Почему именно Лаури должен был погибнуть, а Эса остаться? Так он иной раз думал. От этих мыслей становилось стыдно, но это не помогало,
Он давно уже потерял внутреннюю связь с детьми и с женой. Да и была ли она когда-нибудь? Что я сумел им дать? Немного денег и немного сплавного леса. Вот и все. Убеждения, которые я пытался им внушить, уже дважды рухнули даже во мне самом.
Его взгляд упал на книгу.
В дверь постучали, но это была дверь совсем другой комнаты.
За порогом стоял лейтенант Каллэ Рэсонен и звал его:
— Эй, Хейкки!
