Она уже танцевала: сначала ее движения были медленными и размеренными, потом она запела ритмичную песенку, прищелкивая пальцами и хлопая в ладоши:
— «Скользите, скользите, босые ножки, по мрамору плит. Скользите, скользите, вправо и влево, влево и вправо, вперед и назад».
Гиппократ знал и эту мелодию и слова. Народная пляска, древняя, как мир, простая, как любовь, один и тот же повторяющийся ритм: «Скользите, скользите, босые ножки, по мрамору плит».
Гиппократ вдруг почувствовал, что ему хочется танцевать. Как странно! И как нелепо! Он встал и отвернулся, а Фаргелия, кружась, промелькнула мимо него и подхватила свой плащ. Затем она села, зашнуровала ремни сандалий и сказала:
— Я ухожу. Я хочу поговорить с твоей матерью. Она может меня многому научить. Мне так хочется понравиться ей! И наверное, она поможет мне найти дом, где я могла бы поселиться со своей служанкой до возвращения триеры.
На пороге она еще раз оглянулась и исчезла. Гиппократ по-прежнему стоял посреди комнаты и тихо напевал все ту же мелодию. Вскоре он про себя начал импровизировать: «Шутки, смех и взгляд зовущий; гибкое тело манит тебя. Спеши за нею вправо и влево, влево и вправо, вперед и назад…»
— Опомнись, Гиппократ, ты ведешь себя как глупец, — произнес он вслух. Он часто разговаривал сам с собой, но обычно лишь мысленно. — Я приму решение позже. И может быть… — Он умолк и покачал головой. — И тогда я либо закончу эти стихи, либо забуду и их и ее.
У дверей раздался голос Пиндара:
— Учитель, у меня к тебе важное дело.
— Войди.
Занавес раздвинулся, и Пиндар вошел, нагнув голову, чтобы не задеть притолоку.
— А… — начал он, с недоумением оглядываясь по сторонам. — Мне показалось, что я слышал голоса, пение…
Гиппократ ничего не ответил, и Пиндар взволнованно заговорил:
— Прежде чем сообщить тебе о случившемся, я хотел бы сказать, что если ты правда думаешь вернуться в Македонию, то я… но… я надеюсь, что ты все же останешься здесь с нами. Я мог бы взять на себя часть твоих больных, если ты мне позволишь, — тогда у тебя останется больше времени для занятий, которые ты так любишь.
Гиппократ засмеялся и обнял Пиндара.
— Пусть это тебя не тревожит. Ну, а что все-таки случилось?
Пиндар улыбнулся, но тут же помрачнел, вспомнив, с каким известием он пришел.
— Из города Галасарны, где живет твоя бабушка Фенарета, пришел ее посланный. Она, кажется, очень стара?
— Да-да, — нетерпеливо перебил его Гиппократ, — но в чем дело?
