– А вы что здесь делаете? – нагло поинтересовалась я.
– Это мой дом! Этот участок я купил пару лет назад.
– Это даже неплохо, это, можно сказать, даже очень удачно... А что ж поближе к Москве не купили? Денег не хватило?
– Поближе к Москве у меня есть еще один дом... а сюда мы приезжали с твоим бывшим начальником Селезневым, мужем моей сестры, я доходчиво объяснил?
– Вполне... Наверное, вы жили в той халупе, что торчит посреди вашего участка, и охотились на здешних кабанов.
– Ты откуда знаешь?
– Женская интуиция, и вообще у меня такое чувство, что весь мир делает это именно здесь...
– Да, мы охотились, голова у тебя всегда хорошо работала, – Воронцов глотнул чая и сморщился, – Селезнев не хотел сносить старый домик в память о своей молодости, но теперь я его снесу, не вписывается он в общую картину.
Сердце мое забилось в удвоенном ритме.
– Не торопитесь, успеете, хотелось бы взглянуть на него, все же это история и память...
– Не волнуйся, насмотришься еще, пока у меня руки до этого не доходят.
Я облегченно вздохнула.
Почему же Селезнев не предупредил обо всем Осикова, а вместо этого нагрузил его картой местности? Наверное, хотел сделать сюрприз старому другу: повез бы его однажды якобы в лес к покосившемуся «шалашу», а потом бы оказалось, что жить они будут во дворце... занятно...
– Может, ты теперь объяснишь, что здесь делаешь? – перебил ход моих мыслей Виктор Иванович. – Хотелось бы услышать подробный и внятный рассказ.
Я хорошенько встряхнула мозги и встала на путь относительного вранья.
– Маме врачи прописали местный климат, нам порекомендовали турбазу у речки, вот мы там и обосновались...
– Так тут еще и твоя эксцентричная родительница! – воскликнул Воронцов.
О да, совсем недавно Виктор Иванович познакомился с моей мамой, и она произвела на него неизгладимое впечатление. Впрочем, иначе и быть не могло. Маман – это маман!
– В каком тоне вы говорите о женщине, которая произвела меня на свет, – я старательно нахмурилась.
– Ладно, не отвлекайся, ври дальше.
– Так вот, мы весьма недурно обустроились в одном из домиков, с нами еще девчонки и двое... очаровательных мужчин.
Одна бровь Воронцова удивленно и вопросительно поползла вверх. Надеюсь, он ревнует.
– Солькин друг и мой будущий отчим, – доходчиво объяснила я.
Воронцов закашлял опять.
Я съела печенье.
– Ты хочешь сказать, что ты здесь совершенно случайно, просто ветер подул в эту сторону? – спросил Виктор Иванович.
