В его глазах не было ни капли дружелюбия. Корд был убийственно серьезен и полон решимости показать это Эбби.
— Давай рассмотрим вариант номер два. Я вызову тебя в суд, Эбби, и подниму такой скандал, который долго будут помнить в этом городе. Ваша телекомпания обожает гласность, но могу гарантировать, что власть имущим не понравится, если имя известного диктора будет красоваться в газетах, да еще по такому поводу.
Эбби дрожала.
— Ты самая отвратительная личность на свете.
— Я не казался тебе столь уж отвратительным одной декабрьской ночью, если мне не изменяет память. Но ты ведь и сама все помнишь о той ночи. Мне нет необходимости напоминать, верно?
Она чувствовала себя слишком униженной, чтобы еще и признать, что не помнит ничего, кроме нескольких поцелуев. Признайся она, этот грубиян не замедлил бы, наверное, выложить все подробности!
— У меня могут быть свои варианты, — слабым голосом произнесла она, мысленно клянясь не допустить слез, как бы тяжко ни было.
— Говори, — ответил Корд, — я слушаю.
Эбби лихорадочно думала, но у нее было всего лишь одно желание — чтобы Корд исчез с лица земли.
Но такого не произойдет. Он здоров, силен и коварен, как крысиный яд. Сенсационный судебный процесс положит конец ее карьере, и ему это прекрасно известно. Ей претила сама мысль о том, чтобы предоставить этому совершенно чужому человеку равные права на ее ребенка. Она только подумала о браке с едва знакомым мужчиной, и это вызвало у нее тошноту.
О Господи, почему ей казалось столь необходимым снова встретиться с ним, говорить с ним? Он бы ничего не узнал. Она сама во всем виновата. Какая же она дура!
— Я жду, — произнес Корд.
Эбби взглянула ему в лицо, испытывая к себе самой презрение за то, что даже сейчас находит его красивым. Приятная внешность — такая мелочь в сравнении с жизненными проблемами. Что значат густые темные волосы и красиво очерченные губы, если они принадлежат человеку, абсолютно лишенному сострадания?
— У меня нет предложений, и тебе это прекрасно известно, — отрезала она. — Если бы я не сглупила и не обратилась к тебе, ты никогда не узнал бы о ребенке.
— Ты свободно могла узнать обо мне все необходимое, не обращаясь лично ко мне, Эбби. Я член нескольких известных фотосоюзов, и мои данные доступны любому, кого они заинтересуют.
Эбби ошарашено уставилась на него. Как она могла так лопухнуться?!
— Может быть, ты хотела, чтобы я узнал, — мягко продолжил Корд. — Эбби, та ночь была…
