Тиамат – начальная тьма.
Блестят фигурки на доске –
Ладьи, слоны, цари и кони…
Сверлит упрямо боль в виске
И к проигрышу ходы клонит.
И это мир. Когда-то хаос,
Он превращен в закон игрой.
Я прячу голову, как страус,
Во всё, в чем есть закон и строй.
Но уберут фигурки в ящик,
Когда дадут последний мат,
И будет снова настоящий
Бессветный хаос – Тиамат.
Вспетуши ты скажинное слово –
И сейчас же рассеется ночь,
И конец будет царствия злого,
Упыри кувыркнутся и – прочь!
Упыри-то – они разновидны,
А сидят они, может, во мне.
Ну, а прочим, которым обидно –
Успокойтесь: бывают вовне.
Вот немного ещё – и припомню,
Шевельну языком и скажу.
А вот лезет на ум всё не то мне,
А вот сел и копною сижу.
Не могу. Позабыл. Не машина.
Не колдун. В голове, как засов.
Или больше уж нет петушиных,
Этих самых, которые – слов?
Это маятник – раз и два,
С замедленьем – едва-едва.
Он качается день и ночь,
И никто не может помочь,
Оттого, что оно как вода:
Измерение, время – куда? —
Ускользает и катится прочь,
И никто не может помочь.
Ну, а маятник – это я,
И в законах стоит статья:
С каждым взмахом катиться, скользя,
И помочь ничем уж нельзя.
Ты уходишь, и падают листья –
Точно дни опадают с меня,
Точно кто-то широкою кистью
Начал лица и краски менять.
Ты уходишь и ты не узнаешь
При нечаянной встрече меня.
Так из церкви домой возвращаясь,
На ветру не доносят огня.
Неизбежно и нужно дождаться
Опустелого долгого дня:
Мне до вечера будет казаться,
Что ты, может быть, вспомнишь меня.
Время совсем как вода течет:
Скоро придется давать отчет,
Как это время ты зря провел,
Как пустоцветом напрасно процвел.
Верно – не скроешь – конечно – всё так:
«Жизнь начинается завтра, простак!»
Завтра – но завтра начало конца:
Завтра – как серые плиты свинца.
Всё опадает, как в осень листва, –
Счастье-несчастье, дела и слова.
Да, но ведь что-то должно было быть,
То, что живет и чего не забыть.
Да вот слова… Неужели и те, –
Те, что казались ключом к красоте?
Я отравлен, точно трупным ядом,
Злобою, своею и чужой.
Ближний мой! Не стой со мною рядом
Ты и я – тлетворны мы душой!
Я устал скрывать и ненавидеть,
Но другой дороги не найду.
Только Ты бы мог сказать: «Изыди
Из своей могилы на ходу!»
Дым кадильный и слова канона…
Но помогут ли и как спасут?
Византийского письма икона –
