— Ну, что молчишь? Как жизнь?
Моя сестра растерянно заморгала. Ну еще бы! Сидит на столе напротив какой-то тип, нагло курит, ухмыляется и спрашивает, как жизнь…
— Вы из Москвы… вы, наверно, от Гены? — промолвила она с надеждой.
— Какой еще Гена! Не знаю никакого Гены! И в Москве я никогда не был. Я сам по себе. Так как жизнь?
— Спасибо, неплохо, — она нахмурилась. Ох как она нахмурилась!
— А у меня плохо! Жутко плохо! Представляешь, в кармане всего трояк. А я хочу пригласить тебя в какое-нибудь кафе. Вот сижу и думаю: как быть? Может, у тебя тоже найдется трояк? Тогда все в порядке.
— Вы что… пьяны? — вспыхнув, сказала Поля. Глаза у нее гневно сверкнули. — Кто вы такой? И почему здесь курите?
— А что, нельзя?
— Да, нельзя. И вообще…
— Что «вообще»? Что «вообще»? Что я сказал такого страшного? Я всего-навсего пригласил тебя в кафе. Посидим, побеседуем. Твоя фамилия Ивакина? Зовут Поля? Ну вот. Значит, ошибки нет.
— Ну-ка погасите сигарету и уходите!
— Что-о?! — страшно удивился я. — Ты меня гонишь? Вот не ожидал! Я, может, целую ночь не спал, мечтал с тобой встретиться. А тут какой-то Гена! Какая-то Москва! Тебе что, нечего сказать мне больше?
Я совсем запыхался, пока произнес эту тираду. Поля дико на меня смотрела. Она была ошарашена, ясное дело, и ничего не понимала.
— Поцелуемся! — предложил я, спрыгнув со стола.
Она отпрянула от меня к стеллажам.
— Не хочешь? — засмеялся я. — А почему, собственно? Чем я хуже Гены-москвича? У нас в институте я котируюсь. На меня большой спрос. Но это неважно! Не в этом дело! Я тебя увидел в трамвае и сразу решил, что надо познакомиться. Почему я вбил себе в голову, что ты мне обрадуешься? Эх, балда я! Ты абсолютно не рада, я же вижу. Обидно!
— Ненормальный… — прошептала моя сестра.
Уже и то хорошо, что она не завопила, не позвала на помощь…
— Кто ненормальный? Я? Обижаешь, Ивакина! Сильно обижаешь! Я к тебе от всего сердца… даже три рубля приберег, а ты такие слова! Я ведь могу повернуться и уйти, вполне могу.
— Причем немедленно! — окреп ее голос.
— Ах, даже немедленно! Даже так! Ну, тогда пеняй на себя. Если уж я уйду, то не вернусь, это точно. Слезы будешь лить, так и знай, Ивакина!
— Слушайте… вы что, шутите? — совсем растерялась она.
А у меня внутри все ходуном ходило, я несся дальше, как с крутой горы…
— Вы в самом деле из Москвы от Гены… или просто дурака валяете? Я не пойму…
— Да я и сам не пойму, что со мной творится. Жил-поживал, горя не знал и вдруг увидел тебя. Едешь в трамвае, читаешь книгу… Хотел бы я знать, что ты читаешь! Вообще ты меня здорово интересуешь. Кое-что я уже узнал. Твою мать зовут Елена Алексеевна, так? Она научный работник. Угадал? Или не угадал? Ее фамилия Леонова, а прежде она была тоже Ивакиной. Между прочим, Ивакиных пруд пруди. Жутко распространенная фамилия, почти как Ивановы. Но дело не в этом, — опять задохнулся я. — Мы идем в кафе или нет? Считаю до трех. Раз, два, три! Все! Ухожу! — И я двинулся к двери.
