Литературная Газета 6291 (№ 36 2010) | страница 49




Книга, вне всяких сомнений, представляет интерес не только для специалистов, но и для рядовых читателей.


 Евгений Костин. Философия и эстетика русской литературы . – Вильнюс: Vaga, 2010. – 432 с.


Профессор Евгений Костин – доктор гуманитарных наук, член Российской литературной академии, создавший более ста работ по истории, эстетике и теории русской литературы. В первый раздел его книги вошла монография, посвящённая наследию Михаила Шолохова, во второй – статьи о творчестве А. Пушкина, Ф. Тютчева, Л. Карсавина, А. Лосева, М. Бахтина и И. Бродского. Автор оговаривает, что слово «эстетика» он понимает не в общепринятом смысле как «философское учение о сущности и формах прекрасного в художественном творчестве, природе и в жизни», а как «философию художественного мира писателя». К примеру, исследуя творчество Шолохова, Костин выносит на первый план и анализирует такие ключевые понятия, как «родовой человек», «фольклор», «гуманизм», «трагедия», «комедия» и «катарсис». В статьях о творчестве других авторов Костин обсуждает не менее интересные и серьёзные вопросы полифонии смеховой культуры, русской идеи и постмодернизма.


Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

В безобразии безверий

Литература

В безобразии безверий

ПОЭЗИЯ                                                                                                                                                                                         

Вячеслав КУПРИЯНОВ

***


Голос переходит в шёпот.


Час еретикам и сектам.


Сумерки проводят опыт


Над проклятым интеллектом.

Слышен вечный плач народов,


Что ушли, в скитаньях сгинув.


Столкновенье антиподов.


Разлученье андрогинов.

Время в шрамах и разломах.


Век запутался в мгновеньях.


Лишь достаток насекомых


Явлен в их поползновеньях.

В безобразии безверий


Молим у небес наживы.


На развалинах империй


Попраны императивы.

Всячина не хочет всякой


Быть, а только суверенной,


Между волком и собакой,


Между печкой и вселенной.

В электрической чащобе


Размножаются химеры,


Словно приняли микробы


Очевидные размеры.

Через город лёг просёлок.


Я иду в разломе неком,


Как последний антрополог


За последним человеком.

***                                                                                                                                       


Где же русский мужик,


на которого уповал Ницше,


Такой работящий


и такой несовременно добрый,