Положение осажденного легиона вовсе не было плачевным: продуктов хватало, первый штурм мятежников был с успехом отбит, и имелась определенная надежда, что рано или поздно Цезарь узнает о трудностях своего самого восточного лагеря и придет на помощь. Но тут мнения легатов разделились: один предлагал оставаться в лагере, второй — воспользоваться советом галлов и двигаться на соединение с ближайшим легионом. Как часто бывает, победила глупость: она отстаивала свою позицию громче и эмоциональнее.
Римляне удалились на две мили от покинутого лагеря и вошли в узкую котловину. Вдруг спереди и сзади возникли многочисленные отряды галлов, слева и справа в римлян полетели копья, камни, стрелы. На высоте своих позиций эбуроны оставались неуязвимыми, римляне же оказались в положении скота в загоне. Ловушка захлопнулась.
Сабин, склонивший римлян к роковому походу, отказывался верить в столь чудовищное вероломство, требовал встречи с Амбиоригом. И вождь эбуронов откликнулся на зов легата. С высокого холма он жестом пригласил военачальника римлян к себе. Долго Сабин карабкался на крутой холм, цепляясь за ветки деревьев и кустарников. Он спешил достичь вершины, надеясь, что все вскоре прояснится и его легион сможет продолжить путь. Как оказалось, он спешил навстречу своей смерти. Лишь только военачальник и сопровождавшие его центурионы поравнялись с густой цепью эбуронов, все они были перебиты.
Памятник Амбиоригу в Тонгерене (Бельгия)
Смерть легата внесла еще большую панику в ряды римлян. Луций Аврункулей Котта под градом камней и снарядов метательных орудий попытался вывести римлян обратно в лагерь. Большинство воинов, в том числе и сам второй легат, нашли свою смерть в котловине. Лишь небольшой части легионеров удалось вернуться в покинутый лагерь. Вследствие своей малочисленности они не могли защититься; при подходе эбуронов все бросились на собственные мечи или перебили друг друга.
Окрыленные легкой победой, эбуроны перешли в земли нервиев и окружили римский лагерь Квинта Цицерона, брата великого оратора. К мятежникам присоединились адуатуки и менапии; их количество достигло 60 тысяч человек. Вдобавок ко всему они повели осаду римского лагеря по римским же правилам. Кельты принялись строить осадные машины, сооружать валы и рвы. Они ежедневно осыпали лагерь Цицерона зажигательными снарядами и камнями.
Квинту Цицерону приходилось еще труднее, чем Сабину, но он не повторил ошибки товарища. Легат ежедневно посылал гонцов к Цезарю, и одному из них удалось дойти. Цезарь выступил немедленно, имея под рукой лишь 7 тысяч человек и 400 всадников. Он поспел вовремя, ибо в лагере Цицерона боеспособной осталась лишь десятая часть легионеров.
