— Вашему сыну следовало бы выступать в цирке, — заметил Вели, глядя вверх. — У парня талант!
Инспектор Квин также стоял запрокинув голову.
— Ради бога, Эллери, в чем дело?
Эллери запустил руку в дупло и вытащил оттуда два круглых блестящих предмета и полдюжины черных перьев.
— Ловите это, Вели, — сказал он, глядя на стоящего внизу сержанта. — Не двигайтесь, и посмотрим, смогу ли я попасть вам прямо в глотку.
Вели отскочил назад. Две пробки от пивных бутылок упали к его ногам. Когда он наклонился, чтобы поднять их, за ними последовали пинцет, желтый карандаш и серьга с жадеитом.
Инспектор усмехнулся:
— Весьма метко, сынок. Теперь достань белого кролика, и мы пойдем заниматься делом.
Но Эллери уставился на что-то, лежащее у него на ладони. Он сунул это в карман брюк и вновь запустил руку в дупло.
— Что там такое? — осведомился инспектор.
— Всего лишь браслет за два доллара пятьдесят центов, который я хочу вернуть владелице. Ловите, Вели.
На землю упали нитка цветных бус и украшенный бриллиантами черепаховый гребень в форме полумесяца.
Полисмен Джерри Райан, наблюдавший с террасы, подбежал по лужайке к дереву.
— Что мистер Квин там делает? — спросил он у Вели.
— Бедняга окончательно рехнулся.
Эллери внимательно обследовал какой-то предмет. Снизу было видно, как он сверкает на солнце.
Наверху в листве послышался шорох. Хлопая крыльями, ворон слетел вниз и сел на ветку рядом с Эллери, глядя на блестящий предмет в его руке.
— Карр! — сердито запротестовала птица.
— Ну-ну, спокойно, Джозеф. — Эллери погладил шею ворона.
— Карр! — повторил Джозеф, не поддаваясь на лесть.
— Что ты выудил теперь? — спросил инспектор. Эллери показал им таинственный предмет.
— Это, — объявил он с ветки, — нож для разрезания бумаги. Точнее, нож Джона Брауна, а еще точнее, тот самый нож, которым он перерезал себе горло. Берегитесь лезвия! — Эллери бросил вниз нож, который со стуком упал на землю. Лезвие вонзилось в дерн по самую рукоятку, которая торчала, поблескивая бриллиантами, у ног Вели.
— Но как он попал в дупло? — Инспектор вытянул шею.
— Вороны — необычайно вороватые птицы, — ответил Эллери, подложив ладони под затылок и удобно откинувшись на ствол. — Хорошо известно, что они испытывают неудержимую страсть к ярким блестящим предметам. Чтобы удовлетворить свою страсть к подобным безделушкам, они опускаются до самых низменных форм воровства. Джозеф — не исключение, — продолжал он, поглаживая спину птицы, — а если и исключение, то лишь в смысле экстраординарной степени, до которой развились его грабительские инстинкты. Это он забрал нож после того, как Браун перерезал себе горло. Джозефа привлекло сверкание бриллиантов. Он проник в спальню через оконную решетку и совершил бессовестную кражу.
