Ладно, эту хрень делают с военными. А мы-то при чем?
Лия подняла голову, указала глазами на мутные осколки купола:
О мелких воришек не хочется пачкать руки. На нас не стали нападать в ответ, нам не стали объявлять войну. Просто наши же излучатели усилили в несколько миллионов раз и развернули в сторону нашей же планеты, предварительно разбив купол. Карательный отряд ушел, не пролив ни капли крови и никогда не вернется.
Кому нужна умирающая Земля? Первым делом погибли растения, потом насекомые и птицы. Потом практически все животные. Потом начали умирать люди. Дети, женщины, старики — умирать так, как умирали военные, с четкой зависимостью от степени интенсивности заложенного в них процесса. Кому-то досталось больше, кому-то меньше… Созданная излучателями генетическая конструкция не подлежит изменению и передает информацию по наследству, так что очиститься от этого невозможно.
Довольно быстро был найден выход из ситуации, ученые собрали первые образцы датчиков, в спешном порядке забили головы людей аналогами военных чипов — некоторым же вообще впихнули те самые военные чипы, оставшиеся на складах, как тебе, например. Соединили чипы и датчики и объявили, что высшее счастье — это знание точного времени своей смерти. Под предлогом того, что безумно приятно использовать каждую минуту своей жизни на какое-нибудь общественно-полезное дело, а не тратить время зря. Понял?
А потом?
А потом появился кеторазамин и купил наши жизни. Все просто.
Арин вытащил сигарету из предложенной Лией пачки, закурил, прикрыв трепетный огонек зажигалки рукой:
Да уж… Кеторазамин страшная штука. Я видел людей, которые продлевают себе жизнь тем, что пьют отходы с фабрик. Разлагаются, но живут дольше.
Лия удивленно вскинула на него глаза:
Такого быть не может, то, что представляют собой отходы, жизнь не продлевает.
Может, — ответил Арин. — Я сам видел, как меняются цифры на их датчиках.
Значит, им продлевает жизнь что-то другое — упрямо возразила Лия. — Не спорь, я лучше знаю.
Ты знаешь, а я видел. Я прав.
Ты кому это говоришь? — возмутилась Лия. — Я прекрасно знаю химический состав этой дряни, кроме мутаций, она ничего не вызывает!
А что еще может продлевать им жизнь? — в свою очередь, повысил голос Арин. — Кроме кеторазамина больше таких лекарств нет!
Ладно, — сдалась Лия. — Расскажешь мне потом подробнее, это интересно. К тому же, у тебя самого с процессом самоликвидации такая чертовщина творится, что, думаю, есть смысл тебе поверить и тебя послушать. И проверить заодно.
