— Согласен. Протест отклоняется. И вот еще что, господин Моузби…
— Да, сэр?
— Давайте больше не встревать без нужды, о'кей?
— Да, Ваша честь. Совершенно с Вами согласен.
— Госпожа Гомес… — Я снова поворачиваюсь к ней лицом. Сегодня она одета скромнее, не то что в первый день. Я выяснил, что, увидев ее, Робертсон рвал и метал, спустил с Моузби три шкуры и в тот же вечер отправил по магазинам собственную жену, чтобы та купила ей что-нибудь сама. Сегодня девица одета, словно учительница воскресной школы: скромное синее платьице с белым воротничком, белые туфельки на низком каблуке, нитка искусственного жемчуга. Косметики на лице куда меньше. Она выглядит более юной, более хрупкой.
— Наверное, это было очень больно. Ведь, как вы говорите, они все насиловали. Да еще столько раз.
— Боль была адская. Кровь лилась рекой.
За моей спиной слышится хруст — кто-то сломал карандаш. О! Моузби. Он быстро переглядывается с Гомесом и Санчесом, благодаря их усилиям это дело и выплыло наружу.
— И тогда вы обратились в больницу… кстати, что это была за больница?
Она хочет что-то сказать, но, передумав, сжимает губы.
— Я… — начинает она и останавливается.
— Вы говорите, началось сильное кровотечение.
— Ну да. Очень сильное.
— Так вы обратились в больницу или нет?
Она снова плотно сжимает губы, вглядываясь в зал. Я перехватываю ее взгляд: так и есть, он устремлен на Гомеса и Санчеса. Те сидят, уставившись прямо перед собой, напоминая деревянные фигурки индейцев у входа в табачную лавку.
— Нет, — еле слышно отвечает она.
— Громче, пожалуйста! — просит Мартинес.
— Нет!
Я поворачиваюсь лицом к присяжным. Они — само внимание.
— Неужели вам не было страшно? Когда началось такое сильное кровотечение, неужели вам не пришло в голову, что надо показаться врачу?
— Конечно, я была перепугана до смерти. Вы бы, наверное, тоже испугались на моем месте. Но я боялась обратиться к врачу еще больше, чем боялась кровотечения.
— Почему?
— Врач выложил бы все полиции, она в два счета вычислила бы рокеров, а я их боялась до смерти: вдруг они вернутся и порешат меня, как и обещали, если я только пикну. А я видела, как они обошлись с Ричардом.
— Значит, вы так и не обратились в больницу и не показались врачу?
— Нет.
В данном конкретном случае я ей верю. Независимо от того, было убийство делом рук моих подзащитных или нет, они на самом деле ее трахнули, причем трахнули на славу. Но и думать нечего, что полицейские повезут ее куда-то, где нужно составлять протокол. Убежден, это одна из причин, по которым обвинение не стало присовокуплять изнасилование к делу по обвинению в убийстве. Можно, конечно, допустить, что она пошла на прием к частнопрактикующему врачу, в городе не найдется адвоката, который не знал бы врачей, состоящих в приятельских отношениях с полицией, но, когда дело касается составления протокола, таких днем с огнем не сыщешь. Может, эти ребята из полиции совсем спятили или купились на взятку, но в уме им не откажешь.
