Все эти мысли и чувства были для Муртана совершенно внове и он настолько увлекся ими, что совершенно упустил из виду киммерийца.
А Конан между тем готовился к медицинским процедурам – в своем понимании. Понимание это было полностью в духе варвара. Киммериец развел небольшой костер и положил в огонь большую заостренную палку. Затем отвязал от седла бурдюк с водой, сиял с пояса фляжку со спиртным и приблизился к раненому.
Несколько мгновений киммериец рассматривал простертого перед ним Муртана, затем поднес к его губам флягу.
– Выпей, – приказал он.
Муртан полагал, что сейчас его напоят водой, и сделал большой глоток, в чем тотчас же раскаялся. Напиток обжег ему язык и десны, он закашлялся и едва не подавился. Конан засмеялся.
– Никогда не жадничай, – назидательно произнес варвар.
Муртан только вздохнул. Когда киммериец вбил в землю колышек и привязал ноги раненого, Муртан не нашел в себе сил даже для простого возражения. Киммериец явно знал, что делает.
Здоровую руку Муртана он также привязал – к выступающему петлей из земли корню дерева. Затем вынул из костра заостренную палку с пылающим углем на конце и обратился к Галкарис:
– Сядь у него в головах и держи его плечо, чтобы не дергался.
Раненый, прижатый к земле и совершенно беспомощный, раскрыл рот, чтобы крикнуть, и тут Конан сунул ему между зубов ременный пояс:
– Зажми и не кричи. Мало ли кто окажется поблизости – услышит. Могут быть неприятности.
И без всякого предупреждения прижег открытую рану пылающим угольком.
Боль оказалась настолько сильной, что Муртан прокусил ремень почти насквозь, а затем потерял сознание.
Конан выдернул палку и дал Галкарис знак освободить раненого. Когда Муртан очнулся, его руки и ноги уже были отвязаны, а плечо нестерпимо горело
– Хочешь? – Конан снова протянул ему флягу.
На сей раз Муртан пил более осторожно, и спиртное помогло ему. Он сумел перевести дух.
– Надеюсь, огонь выжег все следы яда, да и кровь свернулась. Ты скоро поправишься, – ободрил его Конан.
– Что мы будем делать? – спросил Муртан.
– Переждем несколько дней, чтобы ты окреп и мог десть в седло, а потом двинемся в сторону Лук-сура. Гам есть паром. Пора нам перебираться в Стигию.
* * *
Трое путников шли по улицам Луксура, стараясь поменьше привлекать к себе внимание. На них и вправду никто не смотрел. Это были самые обыкновенные воины из пустыни, закутанные до самых глаз в широкие белые плащи. Все трое шагали враскачку, как будто ходьба по земле была им в диковину, – ведь они привыкли передвигаться на конях.
