— Хорошо, — не думая, проговорил он. — я на минутку в лаборантскую.
— Бельфегор! — воззвал Базилевский в воздух, очутившись в лаборантской.
— Что это ты вы, мой друг, запаниковали? — удивился дух, вплывая в маленькую комнату прямо из стены.
— Они требуют им вызвать духа, а я боюсь! — выпалил учитель.
— Кого боитесь? — опешил Бельфегор. — Духа или учеников?
Молодой маг подумал и признался, что учеников он всё же боится больше, чем духа.
— Тогда надо вызывать. — озабоченно посоветовал астральный гость. — А то, кажется, они начнут сейчас строить баррикады.
— Опять шмуртов?! — струхнул Базилевский.
— Нет, не надо больше астральных хулиганов! Чего-нибудь побезобиднее. Например, шишигу. Единственный её недостаток — это болтливость.
— Жертву! — вдруг вспомнил учитель. — У меня больше нет крыс!
— Ай, чепуха какая! — поморщился дух. — Это в ваших учебниках такое написано? Можно подумать, что это аксиома! Любую вещь кладите, какую не жалко. Чего этот тут валяется?
На столе лежал отобранный у кого-то мутно-голубой резиновый ёжик, изжёванный собакой.
Базиль вышел из лаборантской с таким торжествующим видом, что класс моментально утих.
— Итак! — он жестом фокусника показал резиновую игрушку в пальцах. — Приступаем к вызову астральной твари.
Все сгрудились вокруг учебного магического круга. Всё, как в фильмах: свечки, пентаграмма! Было необыкновенно интересно. Правда, кое-кто не верил. Косицын со своими закадычными дружками смотрели с явным скепсисом.
Волнуясь, Базиль начал произносить заклинания. Некоторое время ничего не происходило, и он опасался смотреть на учеников. Как вдруг ребята вскрикнули.
Посреди круга сгустился дым. Он собирался в плотный кокон, и из этого сгустка стало раздаваться неясное покряхтывание. Ученики попятились, не спуская глаз с таинственного дымного яйца.
— Явись, шишига! — в последний раз воззвал Базиль.
— Набери мёртвых комаров, развари их сперва в медовой воде и поставь на медном листе в золу или песок, — донёсся из пентаграммы невыразительный голос, похожий на царапанье металлом по стеклу. — и поставь в тёплый лошадиный навоз. И в короткое время увидишь маленьких чёрных червячков, которые после этого получат крылышки и превратятся в комаров.
Дым быстро завращался и развеялся. Посреди круга вместо резинового ёжика сидела большая, как собака, тварь. Она отдалённо напоминала того самого резинового ежа. Во всяком случае, имела почти такой же цвет, то есть тусклый серо-сизо-голубой. Вся она покрыта чем-то вроде торчащих чешуй, сужающихся на концах. Морда у неё была вытянутой, рот длинный, с торчащими, как у анимационного бобра, передними зубами. Широкие, как у росомахи, лапы потрясающе кривые, но на передних — пальцы. И короткий плоский хвост. Но более всего были удивительны её глаза — круглые, как пуговицы, бесмысленно-весёлые.
