– Значит, не получишь крылья. – Архангел бесцеремонно подтолкнул меня к туману. – Никогда!
Тар
Настойчивый стук заставил меня распахнуть глаза и сесть.
Черт!
Я огляделся, с трудом узнавая комнату Макса. Так. Стоп. Так, значит, мне все это приснилось?
Задумчиво взъерошив волосы, я поднялся.
И Лайла?
– Тар, ты там что, умер? – Макс, видимо, стучал уже довольно долго. Скромное постукивание перешло в требовательные удары, а требовательные удары сменились пинками. И не жалко же…
Спасая дверь, я отодвинул щеколду и шагнул в сторону, впуская в комнату встревоженного друга. Он крутанулся на месте и набросился на меня:
– Какого… ты чего не открываешь?!
– Сплю.
– Тебе через час на дежурство! Саня сказал, чтобы ты сегодня был! А ты спишь?
Лоб нахмурен, глаза горят. Что это с ним?
– Который сейчас час?
– Почти пять. Вечера!
– Да ладно, Макс, Саня сам отпустил меня вчера отсыпаться. Вот я и отсыпаюсь. Завтра с утра пойду на дежурство.
– Не получится, Тар. – Он посверлил меня тяжелым взглядом, развернулся и вышел в коридор.
Заподозрив неладное, я бросился за ним.
– Эй, Макс, случилось чего?
Тот только отмахнулся и уверенно скрылся в кухне.
– И все-таки? – Ну уж нет, от меня так просто не отмахнешься.
– Мишка сгорел. Квартира. Девятиэтажка. Вроде и огонь несильный. Почудилось ему, будто в дальней комнате плачет кто-то, ну и решил проверить. Никому не сказал. Я только увидел, как он открыл дверь, а там…
Я опустился на стул. Мишка – балагур и свой парень, всегда отстаивающий истину, нравился всем в части. У него не было даже недоброжелателей. Совсем недавно он стал ездить с нами на боевые вызовы. Сколько ему было? Двадцать три, двадцать четыре?
– Короче, Саня тебя сегодня ждет. – Макс достал из кармана рубашки пачку сигарет.
Я поднялся.
– Хорошо. Только умоюсь.
Холодная вода выгнала из памяти невероятный, сказочный сон, заставив в полной мере прочувствовать жизнь. Вот только как бы сделать, чтобы дыра в сердце стала чуть поменьше?
Когда я вернулся на кухню, на столе уже дымились паром две чашечки с кофе, а Макс сидел, по-прежнему крутя в пальцах пачку сигарет.
– Тар, а вот интересно, после смерти что-нибудь есть?
– Конечно. – Я не стал садиться, а, взяв чашку, прошел к окну и оперся на подоконник. – Знаешь, мне кажется, сны отражают то место, где мы уже когда-то жили.
– Хм, – не глядя на меня, Макс усмехнулся, – ты тоже так считаешь?
– Более того! Мне кажется, что ушедшие близкие живут в наших снах. – Я сделал глоток кофе и поморщился. Вместо того чтобы обжечь, напиток, наоборот, показался мне холодным. – Макс, а слабо подогреть? Холодный кофе – это же мерзость!
