Но тут Уизел, оправившись, повернулся ко мне и с грозной миной крикнул:
— Кто вы такой, чорт побери? Извольте со мной драться!
С этими словами он стал в позицию, и я ужасно испугался, увидев острие шпаги на расстоянии полуфута от моей груди; отскочив в сторону, я схватил стоявший в углу камелька вертел и заставил моего грозного противника делать множество пируэтов и отпрыгивать при каждом прикосновении моего оружия, пока я не загнал капитана в угол комнаты к немалому увеселению собравшихся. Когда капитан попал туда, вошла его жена и, увидев мужа в столь опасном положении, испустила отчаянный вопль; пребывая в такой крайности, Уизел попросил перемирия, которое было немедленно ему даровано; в конце концов он удовлетворился покорностью Стрэпа, который, упав перед ним на колени, заверял в своей невиновности и просил прощения за совершенную им ошибку.
Закончив это дело без пролития крови, мы отправились завтракать, но среди нас нехватало двух членов нашей компании, а именно мисс Дженни и ростовщика. Что до первой, то миссис Уизел сообщила нам, что та будила ее всю ночь стонами и что поутру, когда она встала, мисс Дженни чувствовала себя весьма худо и не могла продолжать путешествия. Как раз в это время она послала за владельцем фургона, который, не мешкая, пошел к ней в комнату, сопровождаемый всеми нами. Мисс Дженни жалобным тоном сообщила, что она боится выкидыша из-за перепуга, которым этой ночью обязана грубости Айзека, и так как еще неизвестно, что произойдет, следует задержать ростовщика, чтобы он отвечал за последствия.
Сей дряхлый Тарквиний>{20} найден был в фургоне, куда он спрятался, чтобы не напоминать о своем ночном позоре, но был извлечен оттуда насильно и доставлен к ней. Как только он появился, она стала рыдать и стонать самым жалостным манером и сказала нам, что если она умрет, то пусть ее кровь падет на голову насильника. Бедняга Айзек, возведя глаза и воздев руки к небесам, просил господа спасти его от злых козней этой Иезавели>{21} и со слезами на глазах убеждал нас в том, что очутился он в ее постели по собственному ее приглашению. Владелец фургона, смекнув, в чем дело, посоветовал Айзеку развязаться с ней, уплатив некоторую сумму денег, в ответ на что тот воскликнул с неистовством:
— Сумму денег! Повесить эту ехидну!
— О! Прекрасно! — сказала мисс Дженни. — Я вижу, что напрасны старания воздействовать по-хорошему на это каменное сердце. Джой! Пойдите, пожалуйста, к судье и скажите ему, что здесь находится больная, которая желает его видеть по важному делу.
