Мисс Бетти сказала, что ему нечего беспокоиться: это только три бедных, усталых путника, которые, сбившись с дороги, заночевали здесь в доме и давно уже спят.
— Путники, говоришь ты, сука? Это шпионы! И будь я проклят, если сейчас же не отправлю их в ад!
Он бросился к нашей двери, но тут вмешалась его возлюбленная, убеждая его, что там всего-навсего два бедных молодых шотландца, слишком грубых и тупых, чтобы он мог их в чем-нибудь заподозрить, а третий — коробейник-пресвитерианин>{15} той же нации, частенько останавливавшийся здесь раньше. Эти слова успокоили разбойника, выразившего радость, что там находится коробейник, так как ему нужно белье. Затем он вернулся к выпивке в благодушном расположении духа, уснащая свою беседу с Бетти нескромными ласками, убеждавшими в том, что его любовь не остается без ответа. Пока разговор касался нас, Стрэп залез под кровать, где и лежал в сильнейшем страхе; великого труда стоило мне убедить его, что опасность для нас миновала и надо разбудить коробейника, чтобы сообщить ему о случившемся. Сей бродячий торговец, едва только почувствовал, что кто-то трясет его за плечо, встрепенулся и заревел во все горло:
— Воры! Воры! Господи, помилуй нас!
Устрашенный этим воплем, Райфл вскочил, взвел курок одного из своих пистолетов и повернулся к двери с целью убить первого, кто вздумает войти, так как он всерьез вообразил, будто попал в засаду; но тут его дульцинея, неудержимо расхохотавшись, убедила своего героя, что бедняге коробейнику приснились воры и он орет во сне. Тем временем Стрэп вывел из заблуждения нашего случайного знакомца и объяснил, почему он его потревожил; тогда, потихоньку встав, тот заглянул в щелку и пришел в такой ужас от зрелища, что, упав голыми коленями на пол, обратился с мольбой к небесам, пространно умоляя их вырвать его из рук этого головореза, и посулил впредь никогда не надувать покупателя даже на ничтожную сумму, равную стоимости одной булавки, только бы ему удалось сейчас избавиться от опасности.
Не ведаю, обрел ли он какое-нибудь успокоение, облегчив свою совесть, но он снова забрался в постель и лежал очень тихо, пока грабитель со своей любовницей не заснули и дружно не захрапели; тогда, тихонько поднявшись, он отвязал веревку от своего тюка, прикрепил ее к поклаже одним концом, открыл окно, стараясь не шуметь, и очень ловко спустил свое добро во двор. Засим он бесшумно подошел к нашей кровати и, попрощавшись с нами, сказал нам, что, раз мы ничем не рискуем, мы можем спокойно спать, а утром объявить хозяину о полном нашем неведении касательно его бегства; наконец, пожав нам руку и пожелав всех благ, он ловко вылез из окна, не подвергаясь никакой опасности, так как земля находилась на расстоянии не больше ярда от его ног, когда он повис за окном.
