Крестьянин с сыном молча покорились воле всевышнего, привыкнув подчиняться стихии, не раздумывая, как животные. Итак, на одном конце лодки — богатство, гордыня, наука, разврат, преступление — словом, все то, что воспитывается в людях под влиянием искусства, философии, образования, высшего света и его законов; именно эти люди в смятении издавали вопли отчаяния, терзаясь убийственными сомнениями и гнетущим страхом. И рядом с ними рулевой — сильный, не ведающий сомнений человек, который верил в свою звезду и сам творил свою судьбу; он кричал «Святой черпак!» вместо «Пресвятая дева!..» и, бросая вызов природе, врукопашную сражался с морем. А на другом конце лодки — смиренные: мать, качающая на груди ребенка, улыбающегося буре; женщина, некогда беспутная, а теперь вся во власти жгучего раскаяния; покрытый шрамами воин, в воздаяние за увечья получивший лишь омоченный слезами кусок хлеба. И все же, доверив себя заботам господа бога, солдат этот беспечно шагал по жизни и радовался возможности хоть изредка утопить былую доблесть в кружке пива или похвастать перед восхищенной молодежью рассказами о прежних подвигах. Наконец, два труженика-земледельца — воплощение того тяжкого труда, на котором зиждется мир. Эти простодушные создания не пеклись о сокровищах мысли и готовы были поступиться ими ради веры, крепкой тем, что они никогда не рассуждали и не спорили о ней; совесть этих нетронутых натур была чиста, а чувство сильно; раскаяние, невзгоды, любовь и труд помогли им закалить, очистить, удесятерить свою волю, а ведь лишь она одна напоминает в человеке то, что мудрецы именуют душой.
Когда лодка, повинуясь чудодейственному искусству рулевого, почти достигла Остенде и не более пятидесяти футов отделяли ее от берега, вихрь снова отбросил ее обратно в море, и она внезапно перевернулась. Тогда светлоликий чужеземец сказал отчаявшимся людям:
— Кто верует, тот спасется. Следуйте за мной!
И человек этот встал и твердой поступью зашагал по волнам. Молодая мать с младенцем поднялась и пошла вслед за ним. Солдат вскочил и произнес простодушно:
— Разрази меня гром! Да я пойду за тобой хоть к черту в зубы! — И он уверенно ступил в воду.
Старая грешница, веря во всемогущество бога, также двинулась за незнакомцем и пошла по морю. Оба крестьянина подумали:
«Раз они идут по воде, почему бы и нам не попробовать?» — и оба бросились за ними.
Томас решил последовать их примеру, но он колебался в своей вере и трижды падал в воду, но трижды поднимался и затем тоже пошел по волнам. Смелый рулевой, уподобясь
