— До свиданья, Сергей, — решительно произнесла Вера и протянула ему руку.
Он взял ее за руку.
— Подожди... Я тебе хотел сказать... Вернее, вам. Вы можете меня звать на ты...
Вера посмотрела на носки своих ботинок, потеребила зажатые в руке перчатки.
— Хорошо. Вы тоже можете звать меня на ты.
Сергей не отпускал ее руку и молчал.
Она подняла глаза и замерла. По спине прошла морозная дрожь. Шагах в десяти стоял и смотрел на них какой-то господин в сером пальто. Это же шпик, несомненно пшик. «Как же так? — рассердилась она и на себя, и на Сергея. — Как же так глупо «зацепили» нас?»
Ей не опасно. За ней не следят. А Сергей всю прошлую неделю водил за собой «хвост». «Этот тип не должен видеть его лица!» — мелькнула мысль, и Вера, обхватив Бородина за шею, одними губами прошептала в самое ухо;
— Филер, сзади филер.
Сергей покосился на человека и вдруг крепко обнял и поцеловал ее. Вера возмущенно рванулась из рук Бородина, но он крепко держал ее и что-то шептал. Около своих глаз она видела глаза Сергея с большими, как у ребенка, ресницами. Нет, вырываться нельзя. Ведь он разыгрывает влюбленного...
И все-таки ей хотелось вырваться, крикнуть Бородину что-то обидное.
Она не слышала, как шпик, многозначительно крякнув, прошел дальше.
Наконец Сергей отпустил ее. Вера дрогнувшим голосом прошептала:
— Какой ты, оказывается... Кто тебе позволил?!
Она боялась, что вот-вот заплачет.
Сергей растерянно топтался, виновато прятал взгляд.
— Ты понимаешь... Прости... Я...
Вера повернулась и ушла, не попрощавшись.
«Какой он! Разве можно так?.. Но ведь иначе ему было нельзя! — путались в голове мысли. — Надо забыть это. Это просто так, чтобы спутать шпика». Но ей казалось, что Бородин это сделал не только для того, чтобы обмануть филера. Он говорил что-то ласковое. Да и взгляд у него был долгий, значительный.
В душе осталось смутное чувство обиды, какая-то горечь. Ведь это был не кто-нибудь, а «француз», о котором она так часто вспоминала. И вдруг он позволил себе такое...
«Было бы лучше, если бы я относилась к нему, как ко всем», — подумала она.
Глава 17
На квартире рабочего Путиловского завода надо было взять шрифт и перенести его в институт на хранение. В шкафу гистологического кабинета он сохранится надежнее. Повесив на шею под шубкой увесистые мешочки, Вера вышла на улицу. Рабочий, прощаясь, предупредил:
— Меня тут опять полюбил один, так что будьте осторожны.
На углу улицы она осмотрелась — никто за ней не следил — и, успокоенная, села в трамвай. Но недалеко от института, в сонном переулке, вдруг услышала поскрипывание снега и стук трости. Точно такое же легкое поскрипывание и стук были слышны, когда она шла до трамвайной остановки на Нарвской заставе. Вера почувствовала беспокойство. Нестерпимо захотелось оглянуться: кто идет за ней? Но она тем же размеренным шагом шла дальше. Если посмотреть, филер поймет, что она обнаружила слежку.
