— Родину не любите, ублюдки! — Он хотел добавить по привычке «а я заставлю вас Родину любить!», но сбился, осознав всю неуместность такой фразы. — …А она вас, позорников, любит! Поэтому сейчас ваши действия следующие… Возвращаетесь к опушке, без меня, я тут останусь. Собираете всех, садитесь по машинам и чешите прямым ходом назад, на территорию. Там находите телефон и докладываете Москве что да как. Пускай они с вами сами разбираются… Бегом, вашу мать!!!
Провожая взглядом удаляющиеся спины горе-вояк, капитан поймал себя на мысли: а что, если по ним, как в тире, из пистолета-то? Удобнее некуда, вот они ведь, как на ладони: кто вперед уже умчался, а кто поддерживает раненого. Стреляй — не хочу.
Да только зачем?
Стадо баранов — вот что они ему напоминали. И Максим Иваныч знал психологию этого тупого быдла. Как пить дать, рванут в Лепрозорий, разыщут красный телефончик и понарассказывают начальству историй… И будут надеяться, что Москва прилетит за ними и всех спасет.
Капитану отчасти даже было жалко пацанов, и поэтому он тоже искренне надеялся, что им повезет.
«Жизнь — это путь сквозь чащу», — подумала Диана во сне.
Они по-прежнему шли в неизвестном направлении. Туман сизыми облаками клубился среди уродливых скрюченных деревьев, обволакивал холодом и сыростью. Искривленные ветви, как лапы зараженных, тянулись к ним со всех сторон, норовя оцарапать лицо, а может, и выколоть глаза — чтобы идущие не обращали внимания на ненормальность этого леса. Земля под ногами превратилась из сухой и колючей в вязкое болотистое месиво. Диана взглянула вниз и увидела ползающих в грязи червей и личинок, живым покровом устилавших хлюпающую почву. Они беспрестанно шевелились, маленькие белесые тела скручивались кольцами, извивались под ногами, то и дело пытались забраться по армейским ботинкам на икры и выше. Среди этого шуршащего живого моря то тут то там порой возникали своеобразные островки овальной формы, которые, казалось, росли из-под земли. Если вглядеться пристальнее, то можно различить темные, кишащие все теми же червями впадины на месте глаз и ртов, широко раскрытых в немом крике.
— Олег! — окликнула она спутника, как всегда убежавшего вперед. — Мы же идем по лицам!
Человек впереди замер. Странно, подумала Диана, глядя на его прямую спину и широкий, коротко стриженный затылок, куда же делись ружье и автомат?
Руки мужчины и правда оказались совершенно свободными. Но вот одна из них потянулась к поясу, а когда человек повернулся, в ее сторону уже оказался направлен пистолет.
