Лепрозорий - Михаил Сергеевич Парфенов

Петров, посмотри на меня.

Слышишь, посмотри!

Я не хочу умирать. Дай мне шанс. Один единственный шанс.

Мы ведь оба знаем, что будет со мной, если ты не сделаешь этого. Выпусти меня, Петров. Пожалуйста.

Ты же видишь, я и так скоро кончусь. Так что тебе стоит, а?…

Знаешь, я просто не могу здесь больше.

Эти стены давят на меня. Но еще больше давит то, что я никогда не увижу маму, подружку — знаешь, какая девчонка меня ждет дома!

Не увижу ребят, с которыми учился.

Ты последний из моих друзей, с кем я разговариваю в этой жизни.

…А помнишь, как в Оленегорске в самоволки бегали?

Выпусти, Петров. Просто открой этот чертов замок, нажми проклятую кнопку…

А потом можешь стрелять.

— Это закрытая территория, — вперед выступил молодой человек в пятнистом бушлате, с автоматом у пояса — как раз на уровне окна ее машины. Дуло, словно насмешливое черное «накуся выкуси», направлено аккурат в лицо.

Диане это не нравилось. Быть может потом, уже дома, болтая с Олежкой, или на работе, в редакции, она еще посмеется над фрейдистским подтекстом этой сцены, но сейчас ситуация казалась угрожающей ее бесценной жизни.

— Я журналист! — бодро крикнула она, опуская стекло. — Кто тут у вас главный?

Непробиваемое лицо солдафона изобразило работу мысли.

— Это закрытая территория. Ваши документы, — повторил он, как робот.

Диана улыбнулась, словно ее одарили комплиментом (ожидаемым, конечно ожидаемым). Из бардачка на свет божий явилось журналистское удостоверение. Минуты две постовой изучал его так внимательно, будто заполнено оно было на каком-то неизвестном ему языке.

— Это не те документы, — сказал он, наконец (Диане захотелось выругаться). — Нужно разрешение от начальника гарнизона.

— Так точно! Вы совершенно правы. Но, поскольку у меня такого разрешения нет, мне прямо-таки жизненно необходимо увидеться с вашим начальником. Возникает вопрос… Вы меня к нему пропустите?!

Человек с автоматом моргнул. «Баобаб», — оценила Диана его умственные способности.

— Это закрытая территория… — журналистка закатила глаза, — …поэтому с Вами поедет сопровождающий. Подождите минуту.

Что? Да неужели! Она не верила своему счастью: ее все-таки пустили! Мысленно она вознесла хвалу господу богу за то, что тот одарил ее природным обаянием на все случаи в жизни. И на такие особо тяжелые, как этот, оказывается тоже.

Постовой что-то гаркнул в сторону: так громко и быстро, что она не разобрала ни слова. В машину к Диане подсел его коллега (брат-близнец? клон?…) в таком же бушлате и с точно таким же автоматом. Перегораживающий дорогу полосатый шлагбаум медленно поднялся, салютуя затянутому серыми тучами небу; с тихим гулом разъехались в стороны металлические створки ворот, украшенные предупреждающими табличками: «Осторожно», «Высокое напряжение» и «ЛЕПРОЗОРИЙ».