Фрэнки еще не пришел в себя от случившегося.
— Это как раз то, о чем я все время говорю с тобой, — скулит он. — А что ты сделал… ведь этот человек предложил нам вести дела…
Рой поворачивает своего подельника лицом к себе, подносит к его лицу кулак; в его движениях чувствуется неподдельная ярость. Такое Фрэнки видит впервые. Теперь уже не нужно сдерживать голос и тон.
— Попробуй только еще раз выкинуть что-либо подобное за моей спиной, ты понял? Здесь мы получаем товар — но это не то же самое, что дело, которое мы проворачиваем. Если в деле ты и я, то в нем только ты и я. И никто из этих недоносков не должен совать в него свой нос. А то, что он получает от нас деньги, не имеет никакого значения, ты понял это?
— Господи, Рой, да я и не думал… я был уверен, что тебе понравится это предложение.
— То, что ты сделал, — то, что ты хотел сделать, — в этом нет ни капли здравого смысла, зато смердит от жажды смерти, хоть это ты понимаешь? Много ты видел групп из трех или четырех подельников, которым посчастливилось достаточно долгое время кантоваться на свободе, до того, как они загремели за решетку? Ты нашел нового парня, значит, надо волноваться еще и за этого парня. Ты ведь знаешь его не долго — ты говоришь, что знаешь его два года, — а то, что он мог за это время переродиться и готов всадить тебе нож в спину, — на это плевать, пусть всаживает нож в спину мне… когда найдет нужным. Прихватит наши деньги да и даст деру.
Фрэнки выглядит удрученным и озлобленным.
— Ты вбиваешь себе в голову невесть что, — вкрадчиво говорит он.
— Я ничего не вбиваю себе в голову. Мне следовало послать тебя ко всем чертям, вот что мне следовало сделать. Хэнк всегда говорил мне: когда у твоего подельника свербят пятки, не стоит смазывать их мазью. Пусть уходит. Ты хочешь отвалить, так? А теперь ты хочешь скорешить меня с Саифом?
— Да нет… господи, Рой, нет…
— Ага, не хочешь…
Рой уже выпустил пар. Голову больше не сдавливает. Отпустило. Он снова может видеть, видеть во тьме дорогу к машине.
— Потому что мы хорошая пара, — продолжает он, но уже значительно тише и более спокойно. — Мы с тобой хорошая пара. А поэтому давай не вредить друг другу. Идет?
— Конечно. Конечно.
— Если так, тогда базар закончен.
* * *
Рой не хочет будить Анджелу, но не хочет и держать шесть штук в кармане, ему не терпится положить их в лошадь. Он понимает, что это глупо. Понимает, что держать деньги внутри лошади небезопасно, все равно что хранить их в ящике бюро или в шкатулке. Но он именно так хранит деньги, и независимо от того, принимает он таблетки или не принимает, он желает хранить наличные средства внутри лошади.
