— Я постараюсь, — только и сказала она.
На сей раз вестник не ответил, хотя глаза все еще смотрели на нее ярким, неземным взглядом. Девушка медленно разжала пальцы, стиснувшие ее руку, и закрыла веки покойного.
До этой минуты она не замечала брошь с крылатым конем, приколотую у него над сердцем. Теперь золото засияло на солнце. Кариган машинально вытерла окровавленные руки о штаны и сняла брошь с одежды мертвого Всадника.
Ее охватило странное ощущение, довольно приятное, словно все нервы разом запели. Тело окутало тепло солнца, прогнав тенистый холод. Раздался шум, напоминающий хлопанье крыльев и стук подкованных серебром копыт…
Через пару секунд Кариган вернулась к действительности и поняла, что конский топот был лишь бешено колотящимся сердцем, а солнышко наконец осветило дорогу и согрело путницу. Ничего особенного. Она приколола брошь к рубашке.
И в тот же миг, словно ветерок пробежал по осиновой роще, невидимые губы прошептали: «Добро пожаловать, Всадник». Кариган потрясла головой, чтобы избавиться от наваждения, и обратилась к более насущным проблемам. Что делать с телом вестника? Нельзя же оставлять его лежать посреди дороги, открытым для птиц-падальщиков и случайных прохожих. Ей бы и самой не хотелось в пути наткнуться на труп. Неправильно оставлять мертвеца без погребения.
Девушка поморщилась. Тело было слишком тяжелым, чтобы оттащить его в лес, да и как закопать? Лопаты она с собой не прихватила. Неправильно оставлять тело на дороге, но… придется что-нибудь придумать. Потом неведомый голос сказал ей: не теряй время. Она попятилась от мертвого вестника и взяла коня под уздцы.
И все же Кариган колебалась. По крайней мере стоит оставить саблю гонцу, чтобы показать, как отважно он умер. Но что, если она столкнется с людьми, которые пронзили его стрелами? Ей понадобится защищаться, хоть сабля и не поможет против стрел. Практичность взяла верх, и девушка засунула оружие обратно в седельные ножны.
Вестник велел ей лететь как стрела, и тем не менее нельзя загонять коня — пешком ей не достичь цели. Придется вести скакуна в поводу и снова сесть верхом, лишь когда он немного отдохнет.
Конь выглядел не слишком привлекательно. Ноги длинные, но толстые; очевидно, его взрастили, дабы он быстро и без устали бегал, не заботясь о красоте. Шея напомнила Кариган отцовские описания длинношеих диких зверей, виденных им в одном из путешествий. Гнедую шкуру лошади покрывали старые шрамы.
