Жаль, что Зойка ушла. Но я не мог ее задержать. Поставила вопрос ребром:
— Ты женишься на мне или нет?
Я ей честно сказал:
— Не знаю.
И Зойка тут же собрала манатки:
— Когда будешь знать — позвони.
Значит, если позвоню, то как бы принимаю на себя торжественное обязательство жениться. Нет уж, попробуем что-нибудь другое. Открываю первую страницу записной книжки. Буква «А»: Алена, Аленка, Аленушка… «Девушка с распущенной косой мои губы трогала губами…» Да, когда она распускает свои пшеничные волосы по спелой груди, то прямо жуть как забирает.
Звоню. Трубку снимают, но голос не Алены — ее отца:
— Только что ушла…
Она — медсестра. И нынешний выходной для нее, скорее всего, рабочий день.
Дежурит за себя, а может кого подменяет. Раз нет мужика под боком… А может Алену там какой симпатичный больной ожидает? Завалит ее на кушетку… Эх, позвони я пораньше, может быть все по-другому вышло…
«Вера». «Ты помнишь, как все начиналось, все было впервые и вновь…» Да, кроме новизны в первые две недели нашего романа, больше ничего и не было. Вера оказалась невозможно банальной во всех своих умственно-физиологических проявлениях. Но на безрыбье и лягушка — рыба…
Набираю номер. Занято… Снова занято… С кем это она так долго с утра болтает… Занято… Занято… А может просто телефонная трубка снята, чтоб никто не мешал, если она с кем-нибудь чем-нибудь в данный момент занимается?
«Галя». «У ней такая маленькая грудь, и губы алые как маки…» Два года уже не звонил. С лишним. Это, наверное, слишком. Кто там у нас следующий?
«Женя»… «Я пью, а мне мало…» Да, может пару бутылок шампанского оприходовать. Но даже и после такого возлияния будет по-скотски неутомима в плотском.
Блин, не берет трубку. Вообще-то Женька спит крепко. Особенно после. Еще звоню. Не берет. Была бы рядом, я ее быстренько бы на ноги, как надо, поставил.
«Зина»… «Ах, Зина, Зина, Зиночка, а что-то как корзиночка…» Туда я звонить не буду. Она имена всех своих мужиков путает. И даже меня умудрилась назвать Юрочкой. Я ушел. А такое редкое ныне имя. И эта… как корзиночка, точно…
«Ира». «Хорошего человека должно быть много…» Да, весьма габаритная малышка (метр шестьдесят на семьдесят килограмм). Ну-ка, подними трубку. Ага — она:
— Леша? Вот не думала. Извини, я — не одна…
Свято место пусто не бывает. Кому-то там сейчас рядом с мягкой Иркой очень хорошо.
«Катя». У нее груди, как копья — заостренные. Втыкаются в тебя твердо и сладко… Нет, не буду звонить. Я ей звонил как-то перед Зойкой. Она тогда мне высказала:
