Посмотрел на большой портрет, висящий на стене:
— Какая досада. А, Мерлин?…
Ее фотографию — такую же, что была у меня и в армии, но гораздо большего размера — я вырезал из какого-то журнала, вставил в рамку. И мы зажили с Мерлин в этой квартире вместе. Моим приходящим подружкам не очень нравилось такое соседство. Кто-то даже пытался протестовать. Мерлин снимали и прятали в шкафу, запихивали в мусорное ведро. Но подружки рано или поздно исчезали. А Мерлин была со мной всегда.
Я кивнул ей:
— Что же делать?
И вспомнил анекдот своего приятеля Казимира:
«Мужик со своей некоторое время не виделся, и вот встречаются. Она его спрашивает:
— Дорогой, расскажи, как ты по мне скучал.
А он ей отвечает:
— Как, как, руками…»
Да, есть, конечно, простейший выход: суходрочка, онанизм, мастурбация это уж как кому нравится называть. Суть одна — облегчение, снятие озабоченности. Но, увы, ненадолго. Мастурбация такой же эрзац, как и поллюция. И женщину через полчаса захочется опять. Непременно. Ведь секс — это больше, чем просто извержение огненного шара. Это сладострастный напряженнейший поток мыслей, запахов, ощущений, захватывающий тебя, уносящий в невесомые небеса. И получить полноценный оргазм можно только с помощью женщины, а не ее заменителя — поллюции, мастурбации, резиновой куклы. Если тебя, конечно, волнует именно слабый пол, не сильный.
Мне показалось, что Мерлин смотрит в сторону окна. Намекает, что за ним есть кто-то полезный мне?
Я подошел к окну, глянул вниз. Да, во дворе вполне можно приглядеть годных к употреблению особей.
Так… Две старушки выползли на лавочку — не в счет. А вот идет молоденькая в пальтеце:
— А кое-что под пальтецом мы держим…
И та ничего, хоть и с мусорным ведром в руке. Тару можно отставить. И этим, этой… «Шанелью» попшикать…
Эх, какая вон та, под ручку с мужиком задком выписывает — очень, очень, очень. Как ему подфартило. Сейчас приведет в квартиру, напоит кофеем или портвейшком, разденет, уложит и вложит…
Может быть он с ней пять минут назад на улице познакомился? May be («может быть»). Но я не побегу сейчас на улицу приставать к бедным женщинам. Они ведь выползли из своих убежищ утром выходного дня явно не с целью удовлетворения гормональнопереполненных мужиков.
Затушив очередную сигарету, я берусь за записную книжку — есть женщины в наших московских округах: Западном, Северном, Восточном и Южном. Хотя романы все давно окончены, и видеться надолго ни с одной не хочется, но на часок-другой никуда не денешься, придется. А потом снова простимся.
