Элину Григорий не встретил, а в академии у него был разговор:
- Погиб директор Хан-Гулакской обсерватории.
- Павел Васильевич?.. - Григорий знал Фирсова. - Отчего?
- Никто толком не знает. Фотографировал чистое небо. Последним его словом было - лебеди.
- Лебеди?.. - Григорию только и оставалось, что задавать вопросы.
- Это и удивительно. Поезжайте директором в Хан-Гулак.
- Но там Гуранов!
- Гуранов не верит в лебедей.
- Кто-нибудь верит?
Впечатление от разговора складывалось такое, что в лебедей верят в Москве.
- Поезжайте. Разберитесь на месте.
В Хан-Гулаке Григория встретила тишина. И растерянность в обсерватории. Сотрудники были подавлены трагическим случаем. Гуранов отмалчивался. На прямой вопрос о лебедях, помянутых Павлом Васильевичем, глядя из-подо лба, сказал:
- Утопия...
Инна долго молчала и только на нетерпеливое Григория: "Будет ли кто-нибудь говорить в обсерватории?" - ответила:
- Думаю, это правда.
- Павел Васильевич прав?
- Думаю, - повторила девушка. - Но я ничего не знаю.
Архивом Павла Васильевича Григорий занимается второй месяц, не отрываясь, однако, от своей книги. С Инной его сблизили слалом, прогулки в горы. Григорий ждал, что она заговорит о лебедях, но Инна молчала и только сегодня неожиданно спросила, верит ли он в лебедей. Отчего ему верить? Никаких доказательств нет.
И не будет. Он приехал ловить Синюю птицу. Хороша романтика в двадцать лет для младшего сотрудника Инны Гранек. А здесь нужен следователь. Или психолог. Почему погиб Павел Васильевич? В душевную болезнь Фирсова - в обсерватории был и такой разговор - Григорий не верит. Но фотографировать чистое небо!..
Разгадать тайну не под силу Григорию. Надо было отказаться от поездки. В Бюракане у Григория хорошая работа, друзья. А здесь - молчальники: Сергеев, брат и сестра Сурковы - все ходят набравши в рот воды.
Григорий вынимает нижний ящик стола: последнее, что осталось еще не просмотренным из архива Павла Васильевича. Здесь письма...
В Хан-Гулаке Григорий чувствует себя неуютно. Вроде бы не у дел.
И он недоволен собой, Хан-Гулаком. Недоволен, что приходится разбирать бумаги, касаться жизни, бывшей далеко от него и угасшей трагически. Не ему совать нос в эти дела. И в обсерваторию - тоже.
Одно к другому Григорий откладывает чужие письма: из Москвы, Пулкова, Варшавы и Лондона. Вся жизнь Павла Васильевича - в астрономии: письма из академий, обсерваторий. Вот письмо из Японии... Вот чистый конверт. В нем тоже письмо. Заметки, написанные карандашом... Григорий разглаживает листки, но глаза его уже прикованы к строчкам: "Лебеди появились вместе с кометой Плея..." Лебеди!.. Григорий придерживает листки, словно боится, что они улетят.
