* * *
Саша сидел на корточках рядом с Мамонтом и поил его водой из фляги. Фадей набивал солдатские вещмешки одеялами и сухими пайками. В дальнем углу караулки, на полу лежал крепко связанный и оглушённый Косорот.
— Ты всё запомнил, Саша? — вор почти шептал, каждое слово давалось ему с трудом.
— Да… Но всё же я думаю вам нужно срываться с нами…
— Уговаривая меня ты теряешь время, которого у тебя в и так обрез, — голос вора чуть дрогнул, — мне кажется у меня инфаркт, сердце горит и трудно двигаться… Мамонт замолчал и закрыл глаза. Немного отдохнув, он продолжил:
— Ещё раз прошу тебя, делай всё так, как я сказал. Малейшее отклонение от плана и вы все дубари…
Преодолевая боль он протянул Саше твёрдую холодную ладонь:
— Помнишь, как там у самураев: никогда не начинай драку, но всегда её заканчивай, — Мамонт улыбнулся уголками губ, — прощай, сынок…
— Я всё сделаю… — Саша запнулся, болезненная судорога резко сдавила его горло, он внезапно почувствовал, что теряет близкого человека.
Между тем Фадей сложил у двери плотно набитые вещмешки и стал заталкивать в один из них, подвернувшуюся под руку аптечку. Ещё раз бегло оглядев всё вокруг, он перекинул через плечо снятый с Косорота ремень с кобурой и подошёл к Саше. Вместе, они осторожно усадили вора на табурет возле зарешеченного окна. У двери Саша оглянулся. Мамонт кивнул ему и закрыл глаза, потом несколько раз порывисто вздохнул и облокотился спиной на стальное рёбро вагона…
* * *
Самсонова разбудил тревожный стук в дверь. Он открыл глаза и сразу посмотрел на светящиеся стрелки командирских часов.
— Товарищ капитан! Пожар…
Офицер несколько раз кашлянул чтобы прочистить горло.
— Что случилось Конюхов?
— Прачечная горит…
— Жилкявичус знает? Он там?
— Так точно! И Камень тоже там…
Пружинисто вскочив с кушетки, он застегнул китель, достал из сейфа кобуру с пистолетом и приладил её на ремень. Затем он налил из графина пол стакана воды, выпил её одним глотком и шагнул к двери. Перед тем как выйти из кабинета, он взглянул в зеркало, недовольно провёл тыльной стороной ладони по выросшей за ночь щетине и нервным движением выключил свет.
— Лавилль со мной, Конюхов остаёшься за старшего смены.
В тушении пожара принимал участие весь свободный от нарядов личный состав. Даже здесь, в самой голове состава, чувствовался едкий запах гари.
Войдя в вагон караулки Самсонов неожиданно сбавил темп и жестом показал солдату остановиться.
— Ты Косорота не видел? — вполголоса проговорил он не оглядываясь.
