Вертолет опускается на площадку в центре поселка и тотчас улетает обратно. Анатолий и Ольга идут вдоль улицы, посматривая на номера коттеджей.
- Отец, - рассказывает Ольга, - не против моей работы...
Поговорить в вертолете не удалось: мешал шум винтов, надо было глядеть на реку, на горы. В Лабинске на аэродроме, куда они прилетели почти одновременно, Ольга из дому, Анатолий из Томска, тоже разговаривать было некогда: едва успели на маршрутное аэротакси. Ольга рассказывает теперь:
- А мама твердит свое: "Не женское это дело - вращаться вокруг Венеры. Поживи на Земле хоть с полгода, тебе и замуж пора, и диссертация у тебя чисто земная - о протококковых водорослях. Чего тебе надо в космосе?" Я возражаю: о протококковых можно писать и в космосе - благодарнее хлореллы ничего нет. А Венера - мы заставим ее дышать, покроем оазисами. Один оазис назовут нашим именем - оазис Быстровых, - ведь это здорово!.. "Еще чего, говорит мама и вздыхает: - Сумасшедшее время".
- Мать не так уж и не права! - Анатолий неожиданно берет сторону матери. - Я тоже за то, чтобы тебе пожить на Земле.
Ольга искоса глядит на него - она сейчас похожа на Алку, осуждающую ребят за отсутствие у них тяги к романтике. И голос похож на Алкин, когда она говорит:
- Шатро-ов!..
Русла Узбоя похожи на лунные трещины. И жара похожа на лунную. И воздух - сухой и горячий, как в разогретом скафандре.
- Петр Петрович, радиатор кипит...
Шофер останавливает машину, развернув ее против ветра. Дарин спускается по ступенькам, почва хрустит у него под ногами - комья глины рассыпаются от прикосновения каблуков. Глина обезвожена, сожжена солнцем.
- Страдающая земля, - говорит Дарин. - Трудно поверить, что все это плывет на водной подушке...
Шофер молча облизывает пересохшие губы. Пить! Все здесь просит воды, и все - каньоны, песчаные острова - намыто водой. Так где же она, вода?..
Воспаленными от солнца глазами Дарин смотрит в сизую дымку пустыни, потом на карту: шестьсот километров проехали они по каньонам, по белому снегу солончаков. И это если считать по прямой. А сколько поворотов, извилин!
- Вода здесь, - говорит он, показывая на рыхлую пропыленную землю. Под ногами!
Догадку о море под Каракумами подтверждали не только артезианский зондаж и каверны зыбучих песков. Подсчет водных ресурсов рек, сбегающих в Каракумы, говорил в пользу этой догадки. Только Сырдарья и Амударья несут воды в Арал. Сотни рек - Теджен, Мургаб и более мелкие - пропадают в песках. Где их воды? В подземном море?..
