Меня дроля известил.
Я уехала бы, девушки, –
Колхоз не отпустил.
Но несмотря ни на что, уровень миграции сельского населения и тогда был достаточно высок:
Через речку нет моста –
Брошена колодина.
Уезжаю в Ленинград
До свиданья, родина.
* * *
Задушевная, на станции
Гудели поезда,
В Ленинград уехал дролечка,
Наверно, навсегда.
* * *
В комсомол я запишусь
И шапочку одену.
На милой своей женюсь,
В Ленинград уеду.
Чаще всего покидали деревни юноши. Менее обремененные семейными обязанностями, более приспособленные к жизни, что называется, в походных условиях, они чаще и решительнее, чем их робкие подруги, пытались переломить судьбу. Столица манила сказочными прелестями свободы и красивой жизни. Не зря Петербург долгое время считался «мужским» городом. Доля женского населения на протяжении всего XIX века едва доходила до 32 %. Но и девушки, особенно самые юные, стремились сменить тяжкий крестьянский труд на вольную жизнь в столице. Их борьба за раскрепощение и равные права с парнями стала постоянным сюжетом сельского фольклора. Хотя надо оговорить одну крайне любопытную деталь: борясь за равноправие, девушки не подвергали никакому сомнению свою зависимость от молодых людей. Независимость, со всеми пагубными последствиями этого в условиях жизни в огромном и чужом городе, появится потом. А пока – только в Петербург и только с милым:
Милый в Питере живет,
А я к Питеру глядеть.
Замечаете, подружки,
Без него стала худеть.
* * *
Дайте паспорт, я уеду,
Дороги родители.
Не хочу в деревне жить –
Мой миленок в Питере.
* * *
Говорят, Питер далеко,
Питер – наша сторона.
Весна придет – туда поеду,
Там залеточка моя.
* * *
Мой миленок хитер, хитер –
На метле уехал в Питер.
А я маху не дала –
На ухвате догнала.
* * *
– Дорогой, куда поехал?
– Дорогая, в Ленинград.
– Дорогой, и я с тобою.
– Дорогая, очень рад.
В северной Карелии записана одна весьма выразительная пословица, смысл которой, очевидно, хорошо понимали вступающие в самостоятельную жизнь молодые селяне: «От каждого порога на Питер дорога». Отходники Галичского уезда Костромской губернии работали в Петербурге в основном малярами. Среди земляков за ними закрепилось прозвище: «Питерщики». О них слагали частушки:
Петербургская телега,
Костромское колесо.
И куда тебя, беспутный,
В сенокос-то понесло?
Нарицательным именем ярославских крестьян, отправлявшихся на отхожий промысел в столицу, в противоположность «оседлым» или «домачам», стало: «Питерщики», «Питерцы» или «Питеряки».
