Этот эпизод тоже как будто заквасил одну постсоветскую киноленту, не хуже ночи карнавальной. Хотя, если подумать, то война везде одинаковая, может это и в других местах замечалось, солдаты, когда долго сидят в окопах друг против друга, теряют ощущение врага. Врачами от этого служат снайперы, а их работы, согласно спиртовому договору, там не было. И вот вам печальный результат самовольства и разгильдяйства: — братание…
Но им осталось ещё два мирных дня. Пока тихушник доехал, пока дождался пока проспится его непосредственное начальство, которое пило трофейный шнапс, давало сосать трофейной девушке-башкирке, и закусывало начальственную вакханалию трофейной колбасой. С другой стороны почти тоже самое произошло и у немцев, этот совместный концерт и там не остался не замеченным; там тоже братающихся солдат любили не больше чем в советской армии. Известно что при прицельной стрельбе братавшийся солдат инстинктивно берёт прицел чуть выше, а это смертельно и для самого солдата и для армии, и есть преступление против воинского устава. Здесь, как и во многом другом, мнение с обеих сторон фронта совпали, да и вообще было уже ПОРА. Горы снарядов могли заржаветь и не взорваться. И осталось ещё только два мирных дня в окопах под блиндажными брёвнами. Но мальчики этого ещё не знали, так и прошло это время, — те самые сто часов мальчишеского юного счастья, о которых потом спрашивала себя певица — это много, или мало?… — ну это кому-то на зубик, а кому-то хватило на всю жизнь, вы потом узнаете, — кому. Иначе ведь и повести этой не существовало бы в природе; — не о чем было бы рассказывать, подумаешь, история: — офицеры ебли на фронте мальчиков. О чём здесь рассказывать; — война, мадам…
Как это всё могло случиться? Наверное кто-то из небесной канцелярии штаба сухопутных войск господа Бога, по писарскому недосмотру отмерил к горному перевалу месяц мирной жизни, и он был наказан божественным особотделом: — десять лет расстрела с конфискацией небесного имущества, — а люди успели прожить этот месяц, как живут люди, даже если это солдаты господа Бога. Но недосмотр был выявлен и устранён, виновные посланы на передовую, воевать бормоча, что меньше взвода не дадут, дальше фронта не пошлют, и сидели в окопах с винтовкой в зубах и гранатой на пузе, чтобы если то сразу, а на молитвы Военбогу было вообще насрать. Убивающий всё живое и мёртвое карандаш провёл последнюю черту по карте: — прямо через серный источник в их колдобине, скрытой среди камней и арчового леса.
