Воспитанник Шао | страница 101



— Рус, Рус, — гость беззвучно кривился в слезах, — неужели мысли о сущем более важны для тебя, чем дела сущие?

— Нет, конечно, и дед прав, что жизнь не поймешь, пока не станешь глубоким стариком, — при этих словах тень надежды снова проскользнула по лицу гостя, — но и ее не познаешь, если не пройдешь пешком по годам. У вас такое не получится. Вы более заняты собой, личным бытием. Оно затмевает тягу к откровенному, великому. Я благодарен тебе за новое, что ты рассказал мне.

— Неужели ты все же не желаешь поехать со мной? Зачем тебе солдатские ботинки, муштра? У меня ты, по желанию, сможешь закончить любое учебное заведение. Станешь юристом, дипломатом, кем хочешь. Я имею сейчас немалые возможности.

— Если у тебя немалые возможности, постарайся исполнить волю отцов. Свое решение я тебе сказал.

— Рус, племянник, помни: дядя всегда желает тебе только добра. Хватит горя нашему роду. Почему какие-то Рокфеллеры, Ротшильды, Морганы живут припеваючи и мыслят только о владении миром, а мы должны лакейски гнуться.

— Я не знаю этих людей. Не думаю, что их жизнь более наполнена, чем моя. Меня к ним не тянет. Власть не дает полного удовлетворения духовного порядка.

— Какая разница в замене плотского духовным? Еще не известно, что выше.

— Плотское прозябание не даст возможности для изыскания высоких истин.

— Это не мое кредо. Не могу с тобой на эту тему спорить. Вижу, ты со своими устоявшимися понятиями. Но помни: если понадобится кров, деньги, мое личное участие, — знай, я всегда буду готов помочь тебе. Вот мой адрес. Я всегда буду ждать тебя. Пиши хоть раз в полгода. Мне так не хватает теплоты и семейного счастья. Я одинок. Слова деда каждый раз жестоко напоминают мне об этом. Зачем жить, если впереди гебя поджидает такая невыносимая пытка, как одинокая неосветленная старость. Помни, родственные чувства у меня стоят выше остальных. Мы в мире одни. У тебя надежные покровители. Я спокоен за тебя. И все же мне больно, что ты отказываешься от деятельной жизни.

— Одно могу сказать: если твои слова правдивы, я буду в Харбине. Русские люди — великодушные люди. Они не должны препятствовать исполнению последней воли усопших. На то они и русские.

— Значит ты мне веришь. Это меня утешает. Пиши мне…

Часть четвертая

ИЗГОЙ

Oн такой, как все большие птицы

Летит одиноко в высоте:

Где только синь,

Где только гордость,

Где только боль

От одиночества в душе.

Сергей Разбоев

Глава первая

БРЕДОВЫЙ СТАРИК

Ван полулежал в келье на циновке, подперев голову рукой. Глаза были прикрыты. Жесткое лицо то застывало в отрешенной меланхолии, то резко высвечивалось игрой мысли. Тогда его натянутая улыбка приятно украшала лицо, и он, словно что придумал, удовлетворенно цокал языком или пощелкивал пальцами. Наверное, ему в его личностных озарениях немало помогал мангуст, с которым он довольно рискованно забавлялся.