— Дай сигарету, — это та, пьющая коньяк брюнетка.
Я вздрагиваю, она подкралась незаметно.
Она рядом: чулки в мелкую сеточку, короткая джинсовая юбка, черная обтягивающая маечка, дорогое белье, дорогой парфюм.
— Не курю.
— Странный ты, — вздыхает она, вытаскивая из сумочки пачку ментоловых сигарет и зажигалку.
— Где твоя подружка?
— А, Кэт! Свалила с каким-то гандоном! А у тебя что, депрессия? Жить не хочется?
— Наоборот, очень хочется, но как-то плохо получается…
Снова медленный танец.
— Потанцуем? — спрашивает брюнетка.
Песня «Still Loving You» группы «Scorpions». Старая песня.
Я держу ее за талию, она обвивает руками мою шею. Мы движемся с музыкой, растворяемся в ней. Я вдыхаю ароматы волос, кожи, духов. Что сказать? Что-нибудь смешное и оригинальное, как советуют в журналах для мужчин?
— А-а, — открываю я рот.
— Тсс, — шепчет она. — Зачем? Я и так все о тебе знаю…
— Врешь.
— Я научу тебя ценить жизнь, — убежденно говорит брюнетка.
— Сразу к тебе поедем?
Брюнетка откидывается назад и хохочет. У нее на глазах выступают слезы.
— Да ты чего?
— Ничего. Ты милый мальчик! Поэтому — не сегодня!
Мы танцуем, танцуем… А потом песня заканчивается.
Брюнетка мягко высвобождается из моих объятий.
Я пытаюсь ее поцеловать, но она — против.
— Нет! Тебе нужно… в туалет. До свидания, мальчик!
И я чувствую, что меня сейчас вырвет стухшим внутренним миром…
В туалете подозрительно пусто, от сияющего белого кафеля режет глаза. Открываю кран, склоняюсь над умывальником, подставляя голову под холодную струю воды. Дольше, как можно дольше, пока не заломит в затылке…
Рассматривать отражение в зеркале неприятно: небрит, рожа опухшая, взгляд — мутный. Взъерошив мокрые волосы, говорю отражению:
— Сгинь!
Тем временем в сортир вваливается парочка довольно примечательных ребят.
Низкие лбы, не обезображенные интеллектом лица. Камуфляжные штаны и армейские ботинки на шнуровке. Прямо бойцовский клуб! Они в этих ботинках пляшут, что ли?
Как их охрана пропустила?
Смотрят на меня недобро.
— Парни, вы меня с кем-то перепутали?
Где охрана?! Второй стоит у двери.
— Не перепутали, — говорит первый, доставая нож. — На колени падай.
— Зачем?
— Отсасывать будешь, — вежливо говорит первый. — Тебе ведь секса хотелось!
— А твой друг тебя уже не устраивает?
Точный и сильный удар кулаком в печень заставляет меня заткнуться.
— Падай.
Жизнь — это самое дорогое. Так нас учат с колыбели. Или нет?
Опускаюсь на корточки.
— Не тяни.
Я выдыхаю, сжимаю челюсти, мысленно считаю до пяти — до десяти не успеваю — холодная сталь настаивает на решительных действиях.
