— Не-а, не будем.
— Что ты какая невежливая? Может, я жениться на тебе хочу! Халву, шербет любишь? Кишмиш? На машине тебя покатаю!
— Вы еще будете что-то заказывать? — нервничает девочка. — Если нет, то…
— Слушай, настоящему мужчине условий не ставь, да!
Игорян напрягается.
— Извините, я…
— Я, лапушка, извиняю тебя.
— В покое ее оставь, да, — говорит Игорян. — Пей свой кофе и уходи.
Джигит медленно разворачивается.
— Ты! Повтори, что сказал!
— Горы и кони в другой стороне. Попугая купи, пусть он повторяет.
Неожиданно с джигитом происходят лексические метаморфозы.
— Молчи и сосиска ешь. Она на хер похожа. Я тебя и твою мать еб…
Договорить у него не получается. Игорян в полсекунды оказывается напротив джигита и бьет его головой в крючковатый нос. Хруст ломаемой кости. Тот приседает, закрывая ладонями разбитую морду. Девчонка воет сиреной.
Кофе разлит, стаканчик закатился под стул.
— У меня была тяжелая смена. Я устал. Уходи.
— Ты мне нос сломал! Ты что! Я же шутил!
— А у меня плохо с чувством юмора!
Джигит ретируется. Напоследок бросив:
— Я вернусь.
— Ага, — кивает Игорян. — Не опоздай. — И поворачиваясь к стойке. — Не визжи — голова болит!
«Анимешка» замолкает. Затем робко благодарит. Я, говорит, Надя, учусь на факультете иностранных языков, а в закусочной — подрабатываю. У нее смена заканчивается, и она не против, если Игорян ее проводит до автобусной остановки…
…И тут влетают менты и принимаются без разговоров охаживать нас резиновыми аргументами!
Золотозубый скачет вокруг черным вороном и гнусавит:
— Нет из-за них порядка в МОЕЙ СТРАНЕ! СКИНХЕДЫ ВОНЮЧИЕ!
Менты разгадывают кроссворд.
— Митрич, промежуток времени между прошлым и будущим, про который поется в известной песне? — спрашивает юный, стриженный ежиком, страж порядка.
— Сколько букв? — это голос Митрича из неведомых глубин.
— Дык три.
— Момент!
— Не, «момент» — это шесть букв…
— Момент, говорю, выхожу!
Характерный звук спускаемой воды. Из туалетных недр является Митрич — вылитый бульдожина, только в погонах и при фуражке. Низколобый, пухлые щечки глазки подпирают.
— Миг, — говорит он, с кряхтением усаживаясь к батарее. — Что-то у меня спина ноет, видать, к перемене погоды… заразы, не топят! Где обогреватель? В шкафу? И чайку поставь, младший сержант… торчим здесь, дежурим…
«Ежик», до этого усердно скрипевший карандашом, вскакивает из-за стола, хватает ветхий электрочайник и бежит исполнять приказ.
В «обезьяннике» пахнет не обезьянами, а мышами.
