Я господу скажу: «Ужели надо,
Перетерпев при жизни столько бед,
В мучениях держать за все ответ?»
Блаженных сонмы дерзостью сочтут
О воле всемогущего судить,
Но я, речей не обрывая нить,
Все выскажу, уста мне не замкнут!
Какая вседержителю отрада
Прочь от себя гнать собственное стадо?
Пускай и грешник по скончанье лет
Увидит божьей благодати свет.
Пусть от усопших рай не стерегут —
Ворота настежь надо бы открыть,
Пришельцев же улыбкою дарить.
Апостол Петр хоть свят, да слишком крут!
К чему красоты царственного града,
Коль кара ждет одних, других — награда?
Хоть царь царей и славою одет,
На ропот мой молчать ему не след.
Ад сатанинский несказанно лют,
Его давно бы надо упразднить,
И ты, владыка, властен так решить —
Освободи ж туда попавший люд!
Тогда чертей бессильная досада
Заставит нас смеяться до упада.
Пусть сатана не ведает побед
И дел его исчезнет самый след.
Вот я стою, земной окончив труд.
На господа привык я уповать:
Пускай земные муки мне дадут
Хоть адских мук за гробом не узнать!
А коль не так, зачем же вся надсада
Работнику земного вертограда?
Нет, поверни мне вспять теченье лет,
Чтоб вовсе не рождался я на свет.
В ад низвергать — ни смысла в том, ни лада,
То грех, господь, то дьявола привада.
На грозный приговор скажу в ответ:
Знать, и в суде господнем правды нет!
Ты, приснодева, нам во всем ограда,
И сына умолить ты будешь рада:
Да обретают рай и внук и дед,—
Сам Иоанн да будет им сосед!
Морские волны! Море вас несет
Туда-сюда, назад или вперед,—
Быть может, с вами весточка придет
С тех берегов, где милый мой живет?
Увы, любовь, твой бог
Хоть благ порой, но как порой жесток!
Ты, ветерок, бываешь в той стране,
Где в этот час мой друг лежит во сне,
Так принеси его дыханье мне
И дай испить — уста мои в огне!
Увы, любовь, твой бог
Хоть благ порой, но как порой жесток!
Горька любовь к вассалам стран чужих.
Звенел мой смех — и вот уже затих,
И льются слезы. Не утрет мне их
Тот, кто забыл всю нежность ласк моих.
Увы, любовь, твой бог
Хоть благ порой, но как порой жесток!
