Рылеев. 12 генваря[249]
[А. А. Бестужев:]
Письмо твое сердечно получил — но отвечать теперь нет время. Буду писать с требуемым номером журнала, и тогда потолкуем о комедии. Замечания твои во многом правы — до свиданья на письме, прощай, мой поэт, будь самим собою и помни друзей, которые желают тебе счастия и славы.
Твой Александр.
Адрес (рукою Рылеева): Его благородию милостивому государю Александру Сергеевичу Пушкину, etc. etc. etc.
135. Л. С. Пушкину. Конец января — первая половина февраля 1825 г. Михайловское.
Я с тобою не бранюсь (хоть и хочется) по 18 причинам: 1) потому что это было бы напрасно…… Цыганов, нечего делать, перепишу и пришлю к вам, а вы их тисните. Твои опасенья на счет приезда ко мне, вовсе несправедливы. Я не в Шлиссельбурге, а при физической возможности свидания, лишить оного двух братьев была бы жестокость без цели, следств. вовсе не в духе нашего времени, ни…
Жду шума от Онегина; покаместь мне довольно скучно; ты мне не присылаешь Conversations de Byron [250], добро! но милый мой, если только возможно, отыщи, купи, выпроси, укради Записки Фуше и давай мне их сюда; за них отдал бы я всего Шекспира; ты не [251] воображаешь, что такое Fouché [252]! Он по мне очаровательнее Байрона. Эти записки должны быть сто раз поучительнее, занимательнее, ярче записок Наполеона, т. е. как политика, потому что в войне я ни чорта не понимаю. На своей скале (прости боже мое согрешение!) Наполеон поглупел — во-первых, лжет как ребенок, >{5} 2) судит о таком-то, не как Наполеон, а как парижский памфлетер, какой-нибудь Прадт или Гизо. Мне что-то очень, очень кажется, что Bertrand и Monthaulon [253] подкуплены! тем более, что самых важных сведений имянно и не находится. Читал ты записки Nap.[oléon][254]? Если нет, так прочти: это, между прочим, прекрасный роман mais tout ce qui est politique n'est fait que pour la canaille [255].
Довольно о вздоре, поговорим о важном. Мой Коншин написал, ей богу, миленькую пьэсу Дев.[ушка] влюбл.[енному] поэ.[ту] — кроме авторами. А куда он Коншин! его Элегия в Цветах какова? Твое суждение о комедии Грибоедова слишком строго. Бестужеву писал я об ней подробно; он покажет тебе письмо мое. По журналам вижу необыкновенное брожение мыслей; это предвещает перемену министерства на Парнассе. Я министр иностранных дел, и кажется, дело до меня не касается. Если Палей пойдет, как начал, Рылеев будет министром. — Плетнев неосторожным усердием повредил Баратынскому; но Эда всё поправит. Что Баратынский?…. И скоро ль, долго ль?.. как узнать? Где вестник искупленья? Бедный Баратынский, как об нем подумаешь, так по неволе постыдишься унывать. Прощай, стихов новых нет — пишу Записки, но и презренная проза мне надоела.
