В крейсер «Красный Крым», стоявший на рейде, попало восемь снарядов и три мины. Дважды снаряды поразили тральщик «Щит». Крейсер «Красный Кавказ» более двух часов швартовался у внешней стороны мола: мешал сильный отжимной ветер, а наличия в составе передового отряда хотя бы одного буксира не предусмотрели. За это время корабль получил 17 попаданий снарядов и мин и, не закончив выгрузку артиллерии и автомашин, вынужден был отойти на рейд. Его командир позднее докладывал, что «крейсер подавлял вражеские батареи, бил прямой наводкой по бронепоезду (?), по танкам (?). При этом досталось и ему самому». Кто был пьян, а кто тверез?
Тем не менее к 11.30 на берегу оказалось более 5000 бойцов штурмовых отрядов при 20 орудиях и минометах. За три последующих дня флот перебросил в Феодосию личный состав трех стрелковых дивизий: 23 000 солдат и офицеров, 151 орудие и миномет, 34 танка, 326 автомашин и тягачей, 1550 лошадей, более 1000 тонн боеприпасов и других грузов. Выбив к исходу 29 января немцев из города (заодно прикончили 160 раненых в госпитале, многих просто выбросили из окон на мороз. Расстрелы военнопленных не были чрезвычайщиной или трагической случайностью, а утвержденной нормой. Иногда их сначала фотографировали корреспонденты «красных звезд», дабы опровергнуть «измышления геббельсовской пропаганды» о том, что русские пленных не берут. Так, Мехлис докладывал Ставке из Керчи: «Кровь стынет от злости и жажды мстить. Фашистских пленных я приказываю кончать». Кончали не только в Крыму, «мстили» на всех фронтах, что дало основание генералу Э. Раусу отметить: «В первый период войны русские, судя по всему, пытались подорвать моральный дух германских солдат, совершая против них многочисленные акты жестокости») и, отбросив две подошедшие румынские бригады, части 44-й армии начали развивать наступление в северном направлении.
На следующий день 51-я армия освободила Керчь и двинулась на запад. Вернее сказать, советские разведчики проникли в город и выяснили, что он оставлен противником. Генерал Шпонек, опасаясь быть отрезанным, несмотря на категорический приказ штаба армии держать оборону, велел своим войскам очистить Керченский полуостров. Отход 46-й дивизии больше походил на бегство, ее части, бросив большую часть артиллерии и боевой техники, форсированным маршем отступили на Ак–Монайский перешеек (за самовольный отход граф Шпонек был предан суду военного трибунала и позднее расстрелян, а личный состав 46-й пехотной дивизии Гитлер запретил представлять к каким бы то ни было наградам).
