Кто захочет в беде оставаться один?
Кто захочет уйти, зову сердца не внемля?
Но спускаемся мы с покоренных вершин…
Что же делать, и боги спускались на землю.
Так оставьте ненужные споры.
Я себе уже все доказал:
Лучше гор могут быть только горы,
На которых еще не бывал.
Сколько слов и надежд, сколько песен и тем
Горы будят у нас и зовут нас остаться.
Но спускаемся мы, кто на год, кто совсем,
Потому что всегда мы должны возвращаться.
Так оставьте ненужные споры.
Я себе уже все доказал:
Лучше гор могут быть только горы,
На которых еще не бывал.
На которых никто не бывал.
Заказана погода нам удачею самой,
Довольно футов нам под киль обещано,
И небо поделилось с океаном синевой,
Две синевы у горизонта скрещено.
Не правда ли, морской, хмельной, невиданный простор
Сродни горам в безумстве, буйстве, кротости.
Седые гривы волн чисты, как снег на пиках гор,
И впадины меж ними — словно пропасти.
Служение стихиям не терпит суеты.
К двум полюсам ведет меридиан.
Благословенны вечные хребты.
Благословен великий океан.
Нам сам великий случай — брат, везение — сестра.
Хотя на всякий случай мы встревожены.
На суше пожелали нам «Ни пуха на пера»,
Созвездья к нам прекрасно расположены.
Мы все — впередсмотрящие, все начали с азов,
И, если у кого-то невезение,
Меняем курс, идем на «SOS», как там в горах — на зов,
На помощь, прерывая восхождение.
Служение стихиям не терпит суеты.
К двум полюсам ведет меридиан.
Благословенны вечные хребты.
Благословен великий океан.
Потери подсчитаем мы, когда пройдет гроза,
Не сединой, а солью убелённые,
Скупая океанская огромная слеза
Умоет наши лица просветлённые.
Взята вершина, клотики
[21] вонзились в небеса.
С небес на землю — только на мгновение.
Едва закончив рейс, мы поднимаем паруса
И снова начинаем восхождение.
Служение стихиям не терпит суеты.
К двум полюсам ведет меридиан.
Благословенны вечные хребты.
Благословен великий океан!
Мы говорим не «штормы», а «шторма».
Слова выходят коротки и смачны.
«Ветра» — не «ветры» — сводят нас с ума,
Из палуб выкорчевывая мачты.
Мы на приметы наложили вето,
Мы чтим чутье компасов и носов.
Упругие, тугие мышцы ветра
Натягивают кожу парусов.
На чаше звездных, подлинных весов
Седой Нептун судьбу решает нашу,
И стая псов, голодных гончих псов,
Надсадно воя, гонит нас на чашу.
Мы — призрак легендарного корвета,
Качаемся в созвездии Весов.
И словно заострились струи ветра
И вспарывают кожу парусов.
По курсу — тень другого корабля.
