Алкивиад был горячим почитателем Гомера; как-то раз, зайдя в школу, где обучались дети, он попросил одну из песен «Илиады». Учитель отвечал, что у него-де нет Гомера. Алкивиад сильно ударил его кулаком и удалился. Этим поступком он показал, что учитель — человек невежественный и таких же невежд сделает из своих учеников.
Афиняне отозвали Алкивиада из Сицилии, чтобы предать суду и приговорить к смерти,[428] но он не подчинился приказу, сказав: «Нелепы старания оправдаться, когда можно просто бежать». На чьи-то слова: «Ты не доверяешь отчизне судить тебя?» — он ответил: «Даже матери не доверю, потому что боюсь, как бы по ошибке или оплошности она не положила черный камешек вместо белого[429]». Когда же Алкивиаду стал известен смертный приговор, вынесенный ему в Афинах, он воскликнул: «Надо показать им, что я жив», — обратился к лакедемонянам и стал вдохновителем Декелейской войны[430] против Афин.
Он утверждал, что не усматривает ничего удивительного в свойственном лакедемонянам равнодушии к смерти, так как, стремясь избавиться от своей законом предписываемой трудной жизни, они готовы поменять ее тяготы даже на смерть.
Алкивиад, передают, любил говорить, что живет жизнью Диоскуров — то умирает, то воскресает вновь;[431] когда счастье сопутствует ему, народ превозносит его как бога, когда же отворачивается — он мало чем отличается от мертвеца.
Некий стратег пенял Эфиальту за его бедность, а тот ответил: «Почему же ты не говоришь, что я, кроме того, справедлив».
Заметив лежащее на земле золотое персидское ожерелье, Фемистокл остановился и говорит сыну: «Не поднимешь ли ты эту находку, мальчик?» — и показал на ожерелье. — «Ты же не Фемистокл!» Когда Афиняне, оскорбив Фемистокла, снова пожелали вверить ему власть, он сказал: «Не одобряю людей, которые используют один и тот же сосуд как ночной горшок и как ковш для вина».
Однажды он стал возражать лакедемонянину Еврибиаду, а тот угрожающе поднял свой посох. Тогда Фемистокл сказал: «Бей, но выслушай». Ведь он знал, что его предложение послужит на общее благо.
Один из приговоренных вместе с Фокионом к смерти стал жаловаться на свою участь. Фокион спросил его: «Разве для тебя не счастье, Фудипп, умереть вместе с Фокионом?»[432]
Эпаминонд, возвратившись из Лаконики, едва избежал смертной казни, так как на четыре месяца просрочил свои полномочия.[433] Тех, кто вместе с ним был облечен властью, он уговаривал всю вину переложить на него, оправдываясь тем, что они только подчинялись его приказу; лишь после этого Эпаминонд предстал перед судьями. Он сказал, что не имеет лучших оправданий, чем совершенные им дела. Если же это покажется недостаточным, он готов умереть, но требует, чтобы на стеле
