— Сумку покажите, — охранник осмотрел содержимое Аниного рюкзака.
Сама же она с ужасом глядела на женщину, которая проверяла входящих девиц со всех сторон. Каренина даже зажмурилась, думая о том, что сейчас её поймают, что сейчас эта бабища в форме увидит деньги! Аня натянула на плечи рюкзак…
— Проходи… — неожиданно лениво бросила ей охранница и принялась осматривать следующую девицу, одетую в платье из ярко-красной лакированной кожи.
Аня прошла вперед, чувствуя, как у неё внутри по венам побежали пузырьки газа, ещё чуть-чуть, и она запрыгает, взлетит! Господи, какой день! Нужно пойти скорее в туалет! Закрыться в кабинке и пересчитать деньги. Интересно, сколько там? Пять тысяч? Семь? Может быть, десять?
— Эй! Это вообще не девица! Это мужик! — раздался голос охранницы сзади. Девушка в кожаном платье оказалась трансвеститом.
Аня рассмеялась, обрадовавшись тому, что появился повод улыбаться до ушей, не вызвав никаких подозрений, и кинулась в туалет.
Закрыв кабинку и сев на крышку унитаза, она вытащила из брюк свёрток влажных купюр, оглядела его со всех сторон. Пачку денег толщиной в пару сантиметров она держала в руках впервые. Сверху было то, что она вытащила из застёгнутого на молнию кармашка кошелька. Двадцать долларов, пятьдесят, а остальные… Остальные по сто! Аня чуть не завизжала, закрыла рот ладонью, чтобы истошный вопль счастья не прорвался наружу. Сто, двести, триста… пятьсот… семьсот… полтора куска! Трясущимися руками Аня стала перебирать ту пачку, которую вытащила из обычного незакрытого отделения. Тысяча, три… и двенадцать тысяч триста пятьдесят рублей! Итого почти две тысячи «зелёных»! Аня зажмурилась, представив себе длинные ряды новых чёрных кожаных плащей с шикарным матовым блеском с фирменными лейблами, бесконечные ряды вешалок с брюками, костюмами, стопки маек, ворохи белья и… о боже! Прилавки, блестящие зеркальные прилавки с косметикой! Каренина хотела всё бросить и тут же бежать по магазинам, сбросить дурацкие Китины спортивные шмотки и одеться в свои — новые, модные! Такие, которые хочется, а не такие, на которые еле хватает!
— Блин! Вот достал! Представляешь, хочет, чтобы на выходе у всех кошельки проверили. Говорит, у него две штуки баксов украли, мудила, — хриплый женский голос совсем рядом изверг в адрес Гостинского поток нецензурной брани.
Аня замерла, перестала дышать, крепко прижимая к груди украденные деньги, её билетики в лучшую жизнь. Она попыталась найти в двери щёлку, куда можно было бы смотреть, но единственная щель была только внизу. Карениной ничего не оставалось, как только внимательно прислушиваться.
