– Когда
вы хотите встретиться?
– Я понимаю,
что вы работаете, – сказал
голос, продолжая проявлять
чуткость. – Если
хотите, мы можем встретиться
в субботу. Где
вам удобно.
– Хорошо,
давайте в субботу, – важно сказал я
и ощутил лёгкий пинок
в зад. Оказалось,
что моя жена уже давно
стоит рядом, вытирая
руки о фартук и прислушиваясь
к разговору.
– На обед! Пригласи на обед!
– внятно прошипела она.
С моей женой так. Каждого человека,
с которым я вступаю в
контакт, она считает
своим другом и немедленно
собирается кормить.
– Хотите
придти к нам на обед? – сказал я.
– О! – удивился
плюшевый голос, имя которого,
как выяснилось впоследствии,
было мистер Цвайхман.
– Это очень мило
с вашей стороны!
Но я не один. Со
мной будет наш местный
представитель.
Это ничего?
– Ничего.
– Его зовут
Патрик О’Миллэн. Это вас не смущает?
– Нет, нет,
что вы, что вы, – сказал я, делая
вид, будто понял, что имел
в виду мистер Цвайхман.
– До встречи в
субботу.
– В котором
часу они придут? – спросила жена, когда
я положил трубку. – В шесть? Хорошо.
Я сварю борщ и сделаю
зразы с грибами.
А кто они такие?
– ЦРУ, – сказал я, с нескрываемой
гордостью.
Жена побледнела,
и из глаз её потекли слёзы.
– Так я
и знала, – сказала
она сквозь всхлипывания. Не иначе, кто-то
донёс, что мы незаконно
привезли из Италии килограмм
салями...
В субботу, ровно
в шесть раздался звонок
в дверь, и я бросился открывать. Мистер Цвайхман
оказался высоким галантным
джентльменом с седеющими
висками и тонкими усиками.
Мистер О’Миллэн,
наоборот, был коренастым
рыжеватым блондином
с лицом цвета спелого
граната. Лучезарно
улыбаясь, они вручили
моей жене букет роз, мне
– литровую бутылку ŤАбсолютаť,
и мы сели за стол.
Вы знаете, как американцы
пьют водку. Это
– непристойность. Это – позор нации. Великий народ,
подаривший миру Марка
Твена и высадивший первого
человека на луну, понятия
не имеет, как надо пить
водку. Они её разбавляют! Чем угодно – томатным
соком, апельсиновым
соком, тоником, даже холодным
чаем. При одной
мысли об этом экран компьютера
темнеет у меня перед
глазами, и горло перехватывает
спазма от боли за мою
великую новую родину.
