— Это почему же?
Патриарх вместо ответа встал, подкрутил громкость тарелки репродуктора на стене, и сделал приглашающий жест — вот, мол, наслаждайся. По радио как раз разухабистые энтузиасты возвещали городу и миру о железной стене стальной обороны, которой и прихлопнут врага превентивным ударом.
— Вот, послушай, Иосиф Виссарионович, что эти дебилы несут, — в серьёзных разговорах они часто переходили на ты. — Наша армия всех сильней! Не сволочи ли?
— Не обзывайся, Алексей Львович. Лучше поясни, что же плохого в поднятии боевого духа? Да, наши бойцы должны знать — мы самые сильные и могучие, и каждый агрессор будет разбит!
— Я разве спорю? — Патриарх выключил репродуктор. — Особенно когда ты начинаешь газетными передовицами разговаривать. Вот только в первом же бою, получив по соплям, твои энтузиасты побросают винтовки, из которых не умеют стрелять, и разбегутся по домам. Дожидаться ту самую, несокрушимую и легендарную, о которой так много слышали, но ни разу не видели. Им ведь и в голову не придёт, что они и есть та самая железная стена. А тебя во всём обвинят!
— Не понял? — удивился Сталин. — А меня за что?
— Как же? Патронов вовремя не подвёз, танки плохие сделал, каждому солдату его манёвр не разъяснил….
— А должен был?
— А разве нет? Да включи ещё раз радио, о чём услышишь? О великом и мудром вожде, который ночами не спит, думает за всех сразу и, как итог, сделает счастливыми всех, опять же, и сразу. Ладно ещё не беременными.
Иосиф Виссарионович обиженно пошевелил усами, но промолчал. Не в первый раз приходилось выслушивать от Патриарха горькую правду. Бывало и в более грубой форме. Особенно при обсуждении финансовых вопросов. Так что, как не хочется сэкономить, премию гитаристу придётся дать. Половину деньгами, а половину облигациями государственного займа, с погашением через двадцать пять лет. Иначе пропьёт — знаем мы нашу творческую интеллигенцию.
— Ну что, включить? — спросил Алексей Львович, так и не дождавшись ответа.
— Не нужно, — отмахнулся Сталин. — Я эти песенки наизусть знаю. Кстати, что это ты меня попрекаешь? У нас нарком культуры есть. Вот приедет, и спрашивай с него.
— Михаилу Афанасьевичу сейчас некогда.
— Новый роман?
— Нет, "Мастера и Маргариту" к экранизации готовит. Сценарий почти закончен.
— Интересно…. А кто будет снимать?
— Догадайся с одного раза.
Сталин засмеялся:
— Если я угадал, то в главной роли непременно Любовь Орлова? Любопытно будет на нее посмотреть в голом виде.
