Ну вот я снова все испортила. Настроение себе и Хэлу — точно. Он же не хуже меня знает, что это такое, когда ты никого не интересуешь, и на все твои поступки смотрят с точки зрения рациональности, нисколько не заботясь ни о твоей позиции, ни о твоем отношении ко всему происходящему.
Хэл приблизился ко мне, улыбнулся со спокойной уверенностью, совсем несвойственной ему, и, сжав мою ладонь в своей, сказал:
— Больше ты никогда не будешь одна. Я всегда буду рядом, если ты мне позволишь, Эми. У меня к тебе только одна просьба: не предавай меня. Я не выдержу этого вновь, — нежность сменилась яростью мгновенно, он сжал мою ладонь и, если бы не природная живучесть Судий, наверняка бы сломал тонкие кости, но… он такой, какой есть. И я его люблю. Именно таким.
В синих глазах вновь плескалась тьма, холодная и беспощадная, но я-то знала, что это лишь призраки давней боли. Как же они все-таки уязвимы. Разве можно было судить детей за то, что они оказались не согласны с решением взрослых? А я осудила. Наверно, мне следует быть откровенной хотя бы с собой — я жалею, что так поспешила с Судом, но сейчас порвать круг перерождений невозможно. С этим нужно смириться. Или хотя бы попытаться это сделать…
— Пойдем, Хэл. Нам пора начинать, — нехотя напомнила я, взглядом указав на черное небо, испещренное голубоватыми прожилками молний. Павший, проследив за моим взглядом, скупо кивнул — наше время действительно подходило к концу. О Суде мир всегда предупреждает заранее, но мне впервые кажется он такой неожиданностью. Может быть потому, что только сейчас я научилась ценить то, что имела всегда — жизнь?..
Вот и все… Эта мысль заставила меня сбиться с шага и снизить скорость. Почему именно сейчас, когда у нас только стало все налаживаться? Почему так?
Хэл остановился на крыльце и, обернувшись, вопросительно приподнял бровь. Мокрые светлые пряди прилипли к его лицу, мгновенно превратив опасного павшего в беспомощно-уязвимого мальчишку. Если бы не его взгляд, тяжелый, темный, не позволяющий свободно дышать, было бы легко обмануться.
— Что случилось? — его голос прозвучал отстраненно и безразлично. Хэл уже был далеко отсюда и его мало волновали сомнения Судии.
— Ничего, — попыталась отмахнуться я, но павший посмотрел на меня так выразительно, что я предпочла обойтись малой кровью: — Просто на мгновение мне показалось, что все закончилось…
Это прозвучало так глупо, что я невольно смутилась. Оказывается и меч способен откровенно навязываться своему хозяину, выкинув из головы такие понятия как "гордость" и "приличия".
