— Доведите до солдат и унтеров, что с женщинами следует вести себя крайне осторожно. А если быть точным, не подпускать их к солдатам на пушечный выстрел. За опоздание на утреннее построение наказание понесут не только солдаты, но и командиры взводов с унтерами. Всё ясно?
— Так точно, — ответили мы, то есть, командиры взводов.
Я вернулся к своим солдатам и, подозвав к себе унтеров, просто и доходчиво объяснил им:
— Господа унтера, — сказал я им, — нам приказано женщин не трогать.
— Как? — удивился вахмистр Обейко, большой любитель женского пола.
— Вот так, — ответил я. — Даже если они сами предложат, за деньги или по любви. — И уже более тихим голосом добавил: — А если что и будет, заканчивайте все дела до утреннего построения. Чтобы хоть пару часов поспать смогли.
— Есть! — гаркнули унтера.
В Илецком городке, объединившись с корпусом Мансурова, мы выступили к Яицкому городку. Теперь уже шла целая армия, а её передвижение это разговор особый. Несколько тысяч человек, табуны лошадей и пушки медленно тащились по степи, оставляя за собой уродливый след. Быть может, птица, вроде орла или какого-нибудь стервятника, что постоянно кружили над нашими головами, видела эту войну, как пересекающиеся тёмные полосы, оставленные армиями, и громадные пятна — места сражений. Такие мысли бродили у меня в голове, пока армия наша двигалась навстречу врагу. До Яицкого городка не добрались около пятидесяти вёрст. У реки Быковки встретили, наконец, врага.
Казаки, которыми, как выяснилось позже, командовали атаманы Овчинников, Перфильев и Дехтярёв, попытались атаковать нас с ходу. Но разведка, изюмские гусары, вовремя донесла о появлении казачьего войска. Никогда не забыть мне летящие в облаке пыли фигурки гусар. Я не мог различить с такого расстояния цвета их мундиров, однако точно знал, что ментики и на них синие, а доломаны — красные; они мчатся, придерживая шапки, чтобы не слетели во время безумной скачки, ташки и сабельные ножны бьют по ногам и бокам лошадей.
— Быстро летят, — протянул вахмистр Обейко. — Видать, случилось что.
— Что, что, — усмехнулся гефрейт-капрал Болтнев, самый глазастый в моём взводе. — Драка будет. Зачем бы ещё разведке так лететь? Лошадей вот-вот загонят.
— Эскадрон, — тут же скомандовал, будто услышавший его слова Коренин, — к бою готовьсь.
— Проверить оружие, — подхватил я и сам занялся этим. Быстро зарядил пистолеты, без нужды, а скорей по привычке щёлкнул гардой палаша по верхнему окову ножен. Всё было в порядке. — Унтера, — продолжил я отдавать приказы, — проверить у солдат состояние оружия и обмундирования. — Ведь, следуя непреложному армейскому закону, солдат расслабляться не должен, особенно перед битвой, а то нападёт дурной мандраж, который зачастую куда хуже врага.
