У меня действительно нет будущего.
Финансово я в достаточной мере обеспечила себя, хотя нельзя сказать, что пребываю в изобилии. Когда Питер ушел, он выплатил ипотеку за наш дом. Он был огромным. Я продала его и купила себе и детям значительно более скромное жилище, а большую сумму денег вложила в гарантированные акции. Надеюсь, что не закончу жизнь нищенкой. Но как я представляю свое будущее?
Надеюсь, мальчики поступят в университет, не пристрастятся к наркотикам и найдут себе работу по вкусу. Когда-нибудь, надеюсь, появятся внуки. Слова Конни пробили брешь в тщательно выстроенной мною покрытой цветами изгороди. Это ухоженная изгородь, которую я подрезаю и удобряю; изгородь, которую я старательно возвела, чтобы защитить себя от жестокой реальности. Подобно отвратительным, повсюду проникающим сорнякам, слова моих друзей пробились сквозь нее. «У тебя нет ни друзей, ни интересов за пределами школьных ворот». «Мы просто подумали: будет хорошо, если ты станешь выходить, знакомиться с новыми людьми». «Может, даже разок-другой сходишь на свидания».
Я не слабоумная. Мне и самой приходили в голову подобные мысли. Может, мне действительно следует сделать усилие и попытаться куда-то ходить и знакомиться с людьми за пределами школьных ворот? Но как это осуществить? Не так-то просто найти няню, с которой детям будет уютно. Я никогда не оставляла их с чужими людьми. Пожалуй, время от времени можно было бы попросить об этом Дейзи и Саймона. Они постоянно предлагают свою помощь. Но куда мне пойти?
Я призадумалась. У меня есть хобби. Мне нравится заниматься садоводством, и в этом году вырастила невероятно красивые розы, о них говорит вся улица. Я хорошая швея и сама сделала занавески. Я очень хороший повар и умею находить своим увлечениям применение.
Взгляды окружающих, а не сама трель телефона обратили мое внимание на то, что звонит мой мобильник. Я увидела, что это Конни, и тотчас же ответила, несмотря на свои клятвы игнорировать ее.
— Извини, извини, извини. Мы по-настоящему сожалеем. Все мы. Очень сожалеем. Ты простишь нас? — без остановки трещит она, я же молчу, мне хочется большего. — Мы пытались сделать доброе дело. — Храню молчание. — Никто не знал, как обсудить с тобой этот вопрос, Роуз. — По-прежнему молчание. — Если бы мы не любили тебя, то ничего бы не сказали. Мы могли спокойно приходить к тебе по воскресеньям на обед в ближайшие два десятилетия. По правде говоря, мне даже невыгодно, чтобы ты бегала на свидания. Ты влюбишься в кого-нибудь и станешь меньше внимания уделять друзьям. Мне придется научиться готовить, а ты знаешь, что я всю свою взрослую жизнь провела пытаясь избежать этого. Роуз, мы не хотели причинить тебе боль, — добавляет она, очевидно вполне искренне.
