Костров поднялся по узкой лестнице к входу в тоннель, который был расположен на высоте пяти метров. Васюченко карабкался следом. Кибернетическое устройство гостеприимно распахнуло перед ними двери шлюза. Через несколько минут камера наполнилась воздухом, и они шагнули в глубину тоннеля.
Станция состояла из трех герметических отсеков, заполненных аппаратурой. Внутри была создана микроатмосфера, и система солнечных батарей и аккумуляторов поддерживала постоянную температуру.
Шаффер сидел на полу, неудобно вытянув перед собой ногу. Цилиндрический шлем был раскрыт, и голова инженера беспомощно свешивалась набок. Его бледное, одутловатое лицо казалось мертвым.
Костров стремительно приблизился к американцу, осторожно взял его голову гибкими металлическими ладонями. Шаффер приподнял синие веки, но тут же они снова опустились.
— Жив! — обрадованно сказал Сергей, откидывая с лица стекло шлема.
Он раскрыл герметическую сумку с медикаментами, вытащил маленький тюбик, отвернул крышку. Потом осторожно выдавил несколько капель на сухие, бескровные губы американца. И тотчас же тот застонал, открыл глаза.
— Русские? — хриплым шепотом спросил Шаффер, разглядев скафандры гостей.
— Мы услышали ваш сигнал, — сказал Костров по-английски. — Что с вами?
— У меня, кажется, сломана нога. И еще ушиб головы. Проклятье!
— Как это случилось?
— Сам виноват. Оступился на верхней площадке — и головой вниз. Случись такое на Земле... А тут еще дешево отделался.
Шаффер болезненно сморщился, покрутил головой.
— И все это проклятое виски! Нужно мне было выпить перед тем, как поехал...
Костров и Васюченко быстро переглянулись. Странно было им слышать это признание!
— Я едва забрался снова наверх, — рассказывал Шаффер. — И угораздило же наших парней выбрать для станции такое местечко! Эти пять метров отняли у меня пять лет жизни...
— Повреждение устранено? — спросил Васюченко.
— Да, — не сразу ответил американец. — Я уже собирался ехать обратно, когда произошла эта проклятая история.
— Тогда все в порядке. Можно обратно. Вы не возражаете, если мы доставим вас в Луноград?
— Конечно, конечно! Я буду очень рад побывать у русских. У вас, знаю, хорошие врачи. Они меня мигом поставят...
Шаффер не договорил. Внезапно раздался пронзительный, режущий уши свист. Лампы под низким потолком мигнули и погасли. Все трое ничего не успели, еще понять, а у их лиц щелкнули герметизаторы шлемов — сработали автоматические устройства, отключившие скафандры от внешней среды, как бывает в тех случаях, когда вдруг падает окружающее давление.
