В это время раненый, находившийся без сознания, пришёл в себя. Открыв глаза, он печально посмотрел на Фила.
— Это твой рюкзак? — скорее утверждающе, чем вопрошающе спросил сталкер у раненого. Незнакомец лёгким кивком подтвердил сказанное.
— Я возьму только пару галет и баночку сока. Я несколько дней не ел. Понимаешь, ушёл в Зону, не рассчитал сколько продуктов понадобится. Решил дозаправиться в тайнике, а там мой бывший друг побывал. Мало того, что всё испортил, он хотел ловушку мне устроить. Всунул гранату, леской привязал. Затем видно одумался, убрал. А всё из-за одной подруги, в которую мы имели несчастье влюбиться. Я ушёл, понимаешь, оставил его строить личное счастье. А он мне ловушку решил устроить. Кстати, здесь тоже был тайник, но взрыв гранаты уничтожил его. Подожди….
Раненый усилием руки сорвал с лица фильтрующую повязку. Перед Филом лежал его бывший друг Чех.
— Ты?! Ну, да, как же. Теперь мне понятно, — глаза Фила налились злобой. — Ты пришёл в это место раньше меня и решил здесь устроить ловушку. Что ты машешь головой?
— Не я, — хриплым голосом произнёс Чех. — Сивый.
— Что сивый? — не понял Фил.
— Сивый ставил растяжки. Он мстил за ту драку в баре. Я убирал.
— Но откуда он знал о тайниках, это ведь были наши с тобой тайники?
— Я сказал. Ты его тогда сильно избил, я извинился, сказал, что он может воспользоваться нашими тайниками.
— Зачем ты пошёл в Зону?! — голос Фила наполнился дрожью. Он понял, как ошибался.
— Я ушёл несколько дней назад, после того как Сивый рассказал, что хочет отомстить тебе. Он узнал, что мы в ссоре….
Чех замолчал. У него почти не осталось сил. Фил, вынув из рюкзака запасную рубашку, одел Чеха.
— Сейчас, я немного приодену тебя. Нельзя же путешествовать по Зоне голышом.
Взгромоздив друга на спину, Фил стал быстро уходить с места разыгравшейся трагедии.
— Знаешь, до меня дошло, какой я идиот. Ты говорил голосом отморозка, чтобы я сделал крюк. Мне показалось, что я где-то слышал этот голос, но подумать, что он принадлежит тебе, не мог. Ты специально так сделал, чтобы опередить меня? Почему же ты не вышел, не рассказал мне всё сразу?
— Вспомни, что ты кричал…. Мне показалось, что пребывая в состоянии аффекта, ты начнёшь стрелять….
— Да не стал бы я стрелять, — Фил говорил и сам пытался поверить в собственные слова. Чтобы звучало убедительнее. — Покричал бы немного, остыл. Ты слышишь?
Чех молчал. Обезболивающие уколы, потеря крови ввели его в состояние прострации, тело охватила слабость. Кружилась голова, то ли от потери крови, то ли от того, что Фил нёс его на спине. Все звуки, насыщавшие эфир Зоны превратились в неясный гул. Голос друга доносился до сознания Чеха, как из глубокого колодца.
